— Да. Я стараюсь думать вперед, изучать. Быть готовым торговать дальше.
Он делал паузы между словами, не очень уверенный, что следует говорить — и говорить ли вообще.
Туи только смотрела вопросительно.
Дэйн оставил старания и пожал плечами:
— Давай по койкам.
Туи наклонила голову и ушла, зашуршав по лестнице. Дэйн усмехнулся и пошел за ней, только медленнее.
***
Примерно через две недели Рип Шеннон возвращался на «Королеву» из лагеря Торговцев.
Он был в отлучке, по его расчету, около сорока восьми часов — хотя правильнее было бы считать тридцать девять, двое суток по местному времени, — пойманный внезапным и исключительно свирепым штормом, который бушевал без передышки почти все это время.
Они с Джаспером тогда посетили Торговцев, следя за процессом очистки, который требовал частой настройки, поскольку состав рудных яиц сильно колебался. Он не собирался проводить там ночь — хотя он был единственным, кто этого еще не делал. Рип считал, что его долг требует от него хотя бы часть суток проводить на «Королеве», чтобы ничего не случилось в его отсутствие.
Остальные медленно, но уверенно начинали свободно перемещаться туда и обратно. Особенно в течение последних шести или семи дней в каждый спальный период на корабле оказывался один из Торговцев, занимающий крохотную пассажирскую каюту, и хотя бы один из экипажа «Королевы» застревал в высоком лагере Торговцев на деревьях.
Рип был доволен, что ему пришлось застрять. Наблюдая и слушая, он мог узнать гораздо больше, чем из чтения файлов данных или даже направленных вопросов. Слишком много случалось такого, о чем даже в голову не придет спросить.
Например, он пытался составить список официальных функций Торговцев. Со временем он все яснее понимал, что Торговцы меняют названия своих должностей в зависимости от аудитории.
— Ты инженер? — спросила Туи у Камсин по просьбе Штотца.
— Да, — ответила Камсин.
Тасцин согласилась, что она — связистка, а Лоссин — навигатор, но не прошло и пяти дней, когда Штотц вернулся после долгой и явно удовлетворительной работы по созданию нового сборщика яиц и сообщил, совершенно случайно, что Тасцин — биохимик.
— Я думал, она — инженер связи, — недоуменно сказал Рип.
Иоган пожал плечами — это было не его дело, а значит, он о нем не думает.
— Обучили на биомеханика, — сказал он.
— Обучили на биомеханика, — сказал он. — Читала переводы докторской диссертации Дзай'йи с Риеза о квантовых эффектах на межклеточном уровне, как и я. Но подошла к ним с другой точки зрения.
Он покачал головой.
— Все равно мне это не нравится.., не знаю почему. Но она модифицировала шламовую плесень, которая теперь откладывает полупроводниковую сетку внутри биогазовых костюмов для защиты нас от электромагнитных излучений так, как это делает мех татхов.
Штотц, которого не волновал вопрос об определении должностей, исчез в своем машинном отделении за нужными инструментами.
То же самое случилось, когда Али поговорил с Паркку, которая еще не до конца поправилась, зато обнаружила умение общаться по?террански.
Она также утверждала, что она — обученный техник связи, по крайней мере так она говорила Камилу, и ее помощь в создании электромагнитных детекторов рудных яиц, над которыми он работал, была, по словам Али, неоценима.
В конце концов Рип понял, что каждый из Торговцев обучен выполнять любую работу, которая может понадобиться. Некоторые испытывали склонность к работам определенного рода или обладали талантами к выполнению конкретных заданий. Но в отличие от терран, которые удобнее всего чувствовали себя в своей профессиональной нише и понимали устройство иерархии, у Торговцев было все наоборот.
Тасцин пришлось занять положение верховного арбитра из?за ее возраста. На борту «Ариадны» единственными постоянными должностями были капитан и кок?стюард. Все остальные выполняли работы по очереди.
За время пребывания в лагере Рип узнал, что Паркку и другой берранин, Иррба, были спутниками жизни. Были и другие родственные отношения: Тасцин была матерью Камсин, а Вросин, к несчастью, потерял кого?то вроде двоюродного брата в убитом пиратами экипаже «Ариадны».
Вросин пострадал больше других, но пострадал не он один. Для татхов родство было важной вещью, и они все были так или иначе друг с другом связаны. Кузен Вросина должен был остаться, но его манили огни и увеселительные заведения Биржи — а поскольку кораблю нужны были руки, родственная группа разделилась.
Перед сном татхи выполняли ритуал в память погибших. Рип, засыпая на соседней платформе, слушал жужжание взлетающих и падающих голосов, напоминающих какие?то древние терранские духовые инструменты, и голоса их сливались с постоянным воем ветра в деревьях и ровным шелестом дождя по листьям. Странное ощущение, вспоминал он сейчас, кланяясь ледяному ветру. Такое чужое и в то же время странно и неожиданно знакомое. Оно пробудило старые воспоминания, грустные голоса, поющие на церемонии оплакивания его деда, убитого в стычке, когда Рип еще был очень мал.
«Королева» стояла впереди, озаряемая случайными вспышками молний. С течением дней солнечная активность росла, и теперь разряды длились дольше; грозы во время шторма продолжались часами, меняя только частоту и громкость, как барабаны в бессмысленной симфонии. Рип нажал кнопку на рации шлема, и люк открылся. Рип взобрался по пандусу, борясь с ветром, с облегчением привалился к стенке, оставив дождь и ветер снаружи за закрывшимся люком. Потом так зевнул, что в ушах хрустнуло. Тау говорил, что усталость может быть вызвана импульсами энергии, пронизывающими тела и исходящими из скал, напрягаемых приливами и раздвигаемых корнями деревьев.