Потом, конечно, они начали ходить взад-вперед и разглядывать вещи.
Это было похоже на встречу со старыми друзьями. Если бы вы были там, вы услышали бы, как они восклицали: «Смотри! Наши коронационные кольца… помнишь, когда мы впервые надели их?.. А я думала, что эта маленькая брошь потерялась… Послушай, разве не в этих доспехах ты был на турнире на Одиноких Островах?.. Ты помнишь, гном сделал это для меня?.. Ты помнишь, как пили из этого рога?.. Ты помнишь… Ты помнишь?..» Внезапно Эдмунд сказал: «Слушайте, надо поберечь батарейки. Бог знает, как часто они будут нам нужны. Возьмем то, что мы хотим и выйдем отсюда».
— Мы должны взять подарки. — сказал Питер. Давным-давно он, Сьюзен и Люси получили в Нарнии на Рождество подарки, которые ценили больше, чем все остальное королевство. Только Эдмунд не получил подарка, потому что не был с ними в те дни. (Это случилось по его собственной вине, и об этом написано в другой книге).
Все согласились с Питером и пошли к дальней стене сокровищницы. Они были уверены, что там висят их подарки. Подарок Люси был самый маленький — небольшая бутылочка. Она была сделана не из стекла, а из алмаза и до половины наполнена волшебной жидкостью, которая исцеляла все раны и все болезни. Люси молча, но очень торжественно, взяла свой подарок, надела ремень через плечо и снова почувствовала бутылку на боку, там, где она обычно висела в старые дни. Подарок Сьюзен был лук со стрелами и рог. Лук и колчан слоновой кости, полный хорошо оперенных стрел, были здесь, но… «Сьюзен, — спросила Люси, — где же рог?» — Вот жалость-то, — сказала Сьюзен, подумав минуту, — я вспомнила. Я брала его с собой в наш последний день в Нарнии, когда мы охотились на Белого Оленя. Наверное, он потерялся, когда мы вернулись в другое место, я имею в виду, в Англию.
Эдмунд присвистнул. Это была обидная утрата, рог был волшебный; когда бы вы ни затрубили в него и где бы вы ни были, к вам приходила помощь.
— Он пригодился бы здесь, — заметил Эдмунд.
— Не беспокойся, — ответила Сьюзен, — у меня есть лук.
— Тетива не сгнила, Сью? — спросил Питер.
Наверно, в воздухе сокровищницы была какая-то магия — тетива была в полном порядке. (Сьюзен лучше всего удавались стрельба из лука и плавание.) Она моментально согнула лук и тронула тетиву. Тетива запела, звук заполнил всю комнату. И этот звук больше чем что-либо другое напомнил детям старые дни. Им вспомнились битвы, охоты, пиры. Она разогнула лук и повесила колчан через плечо.
Затем Питер взял свой подарок — щит с огромным алым львом и королевский меч. Он дунул и слегка стукнул их об пол, стряхивая пыль, надел щит на руку и повесил сбоку меч. Сначала он испугался, что меч мог заржаветь в ножнах. Но все было в порядке. Питер взмахнул мечом, и тот засверкал в свете фонарика.
— Мой меч Риндон, — сказал он, — которым я убил Волка. В его голосе появились какие-то новые интонации, чувствовалось, что он снова Питер, Верховный Король. После минутной паузы все вспомнили, что нужно беречь батарейки.
Они поднялись по ступенькам, развели большой костер и легли, тесно прижавшись друг к другу, чтобы не замерзнуть. Земля была жесткая, лежать было неудобно, но в конце концов все заснули.
3. Гном
Самое неприятное, когда спишь не дома, то, что просыпаешься очень рано. А когда ты проснулся, приходится сразу вставать — земля такая жесткая, что лежать страшно неудобно. А еще хуже, если на завтрак нет ничего, кроме яблок
— и вчера на ужин ты ел только яблоки. Когда Люси сказала — без сомнения правильно, что это великолепное утро — было не похоже, что будет сказано еще что-нибудь приятное. Эдмунд высказал то, что думали все: «Мы должны выбраться с этого острова».
Попив воды из колодца и умывшись, они пошли вниз по ручью к берегу и стали разглядывать канал, отделявший их от материка.
— Надо переплыть его, — предложил Эдмунд.
— Это подходит Сью, — ответил Питер (Сьюзен получала в школе все призы за плаванье), — но как насчет остальных? — Под «остальными» он имел в виду Эдмунда, который не мог проплыть две длины школьного бассейна, и Люси — она вообще плавала с большим трудом.
— Кроме того, — сказала Сьюзен, — здесь может быть течение. Папа говорит, что не надо плавать в незнакомом месте.
— Питер, — заметила Люси, — я знаю, что не могу плавать дома — я имею в виду, в Англии. Но разве мы не умели плавать давным-давно, когда были королями и королевами в Нарнии? Мы умели даже скакать верхом. Как ты думаешь…
— Тогда мы были взрослыми, — прервал ее Питер, — правили долгие годы и многому научились. Но теперь-то мы снова дети.
— Ой! — сказал Эдмунд таким голосом, что всякий прервал бы разговор и выслушал его. — Я все понял.
— Что понял? — спросил Питер.
— Ну, все, — ответил Эдмунд. — Прошлой ночью нас поставило в тупик то, что прошел только год, как мы оставили Нарнию, а все выглядит так, будто в Кэр-Паравеле уже сотни лет никто не живет. Ты еще не понял? Ведь когда мы, прожив долгие годы в Нарнии, вернулись назад через платяной шкаф, оказалось, что не прошло и секунды.
— Продолжай, — попросила Сьюзен. — мне кажется, я начинаю понимать.