Водогляд бровки нахмурил:
Слёз я здесь не потерплю! В темницу их к Катерине снесите, пусть она за ними догляд делает и воды им давать столько, сколько комар кровушки выпивает, а кто им потворствовать станет, не сносить тому головы!
Болотные слуги бросились исполнять приказ Водогляда; понесли детей малых в темницу сырую.
Кикимора стояла, на трон пялилась, а в это же самое время Жаб Жабыч с Пияв Пиявычем в угоду владыке своему, приволокли к его ногам ступу, Хворь Озёрная зеркальце волшебное из кармана вытащила.
Водогляд спросил её:
Что это?
Зеркальце волшебное, Ваша Светлость, что белый свет показывает, да ступа летающая, с метёлкою – вещи в хозяйстве нужные, незаменимые, ответила Хворь Озёрная.
Где взяли?
Баба Яга не поскупилась, на время дала!
Заворчал Водогляд:
Врёшь ты всё! Не будет нам теперь покоя ни в свет лый час, ни в тёмную ночь, знаю я её, крахоборку! Да чёрт с ней, с Ягой этой, пусть пешком походит, а вот зеркальце волшебное, штука интересная, в самый раз мне, старому, потешиться, на мир поглазеть! – Он протянул руку и Хворь Озёрная послушно положила зеркальце на его ладонь. – У меня оно не пропадёт! А сейчас награда, мною обещанная, ждёт вас, дожидается!
Нечестивцы с любопытством уставились на владыку болотного, от нетерпения приплясывать стали. Водогляд запустил руку в свой карман и вытащил из него горсть золотых рублей, отсчитал пять монет и швырнул их на пол. Покатились монеты во все стороны. Как по команде бросились нечестивцы за ними, крича и толкая друг друга.
Хворь Озёрная, вцепившись в Кикимору, зло колошматила её по голове своими сухонькими кулачками, приговаривая:
Мне два золотых, мне!!! Ты думаешь приятно лететь с откоса, да в водичке холодной барахтаться?! А кто заговор нА воду в озерке делал, а?! Я! Я! Я!
Жаб Жабыч сидел на Пияв Пиявыче верхом, крепко держась за запястья его рук и с ненавистью шипел:
Мой золотой, мой!
Долго катались они ещё по полу, пытаясь овладеть золотыми монетами. Хохотал Водогляд от души, а когда насладился зрелищем, он заорал на них:
Хватит, довольно! Вижу, как тяжело вам приходится, посему, вертайте мне монеты назад!
Перечить нечестивцы побоялись. Кикимора приказ исполнила. Приуныла нечисть болотная.
Водогляд голоса не жалел:
Ни к чему вам деньги! Я и так вас кормлю, одеваю, обуваю, да от вас всё равно никакой благодарности! Одна морока с вами, забодай вас комар! Давайте лучше делом займёмся, поглядим, что в миру делается, может какая-никакая работёнка вам свидится!
Встали нечестивцы вокруг владыки болотного и стали вмести с ним в зеркальце волшебное смотреть. Смеялись они над всем, что видели в нём, особенно над теми картинами, где слёзы и кровь лились. Но что это? Смотрят они и видят; идёт по лесу удалец-молодец и кулаком им грозит.
Водогляд от зеркальца отпрянул, спросил:
Это он кому грозил, нам?!
Нечестивцы юлить не посмели:
Нам, нам, Ваша Светлость!
Почернел Водогляд, и только было, рот раскрыл, как прибежали слуги, доложили ему, что в темнице детишки ревут, а Катерина обзывает его скверными словами.
Он в темницу бросился. Встретила его Катерина с ненавистью:
Душегуб проклятый! Голодом заморить нас решил?!
Ну, ну, потише-то, со словами! А замуж за меня как, надумала? – спокойно спросил её Водогляд.
Ничего не ответила ему Катерина, детей к себе крепче прижала, головой кивнула. Расцвёл он в улыбке и неспешным шагом покинул темницу, хорошее настроение овладело им, но тут вспомнил он про молодца, что кулаком ему грозил, а когда увидел он нечистивцев, решение Водогляд принял мгновенно: Повелеваю вам тотчас в дорогу собираться и молодца, что нам кулаком грозил, погубить!
Приуныли нечистивцы , Хворь Озёрная про ступу заикнулась.
Вскипел владыка болотный:
В ступе лентяи да бездельники летают! Ступайте с глаз моих! Перечить повелителю своему никто из них не решился, отправились они на своих-двоих, ворча друг на друга и постоянно ругаясь меж собой.
Идёт Данила-воевода дорогами, ему неведомыми, местами незнакомыми. Час идёт, два идёт, усталости не знает. И вот решил он дух перевести, перекусить малость, только присел на пенёк, а беда уже тут, как тут. Напал на него народец лихой и злобный. Хотели разбойники с лёту одолеть воеводу, да ничего у них не вышло. Встал Данила на ноги, плечи расправил и один момент сбросил с себя этих людишек, хотел было он в дело лук со стрелами пустить, но не дали ему разбойники такой возможности; навалились они скопипищем на Данилу, с ног сбили, повязали его по рукам и ногам и понесли вглубь леса. Привели их на лужайку, а на лужайке два дубка молодых растут, к одному из них юноша был привязан, Данилу-воеводу ко второму дубку привязали.
Как зовут тебя, друг по несчастью? – спросил его Данила-воевода.
Нарекли меня Егорушкой, а к разбойникам попал я по глупости своей, прикорнул малость на опушке, тут они меня и повязали.
Молчать, не разговаривать! – заорал на них маленький и тщедушный атаман разбойников, с огромными рыжими усищами, хромой старикашка. – Куда шёл?! Зачем шёл?! Откуда шёл?!
При каждом вопросе он больно тыкал Даниле в грудь своей клюкой и заглядывал ему в глаза. Данила с любопытством рассматривал атамана и вдруг рассмеялся. Рассмеялся и Егорушка.