— Так, все ясно, — отозвался из телепорта бодрый голос товарища Пассионарио. — Кантор злой, значит, все-таки поссорились.
— Папа с тобой? — сердито перебил неучтивый подданный.
— Ага, дурак он — переться к тебе в такой момент! — фыркнул Орландо. — Он сказал, что навестит тебя чуть позже, когда до тебя дойдет, как он был прав. Не знаю, до меня пока не доходит, хотя некоторое облегчение, несомненно, ощущается. Можно больше не дергаться и не беспокоиться, не сказал ли я Ольге чего лишнего.
— Куда?! — хором воскликнули члены королевской семьи, видя, что мистралийский коллега намеревается присесть на стол.
— А что?.. — Его величество огляделся и только тут заметил, что творится вокруг него. — Вот это да… Кантор, да ты вредитель и разрушитель почище Мафея! Шар грохнул, стол изгадил, чернил везде налил… О-о, а это — вообще!..
При виде исторического документа, в который превратилась стена, глаза коронованного поэта загорелись восторгом, а голова, по всей видимости, забыла обо всем на свете. Ласточкой перепорхнув через комнату, он повис у стены и стал всматриваться в полосатые каракули с таким пристальным вниманием, словно что-то в них мог разобрать.
— Гениально! — восхищенно воскликнул Орландо как раз в тот момент, когда Шеллар уже хотел поинтересоваться, что же он там все-таки видит. — Кантор, ты всегда был неповторим! Если ты еще покажешь, где тут начало…
— Примерно на уровне роста… — напряг память творец. — Выше я потом полез, когда дописал до плинтуса…
— Да посмотри, тут середина такта…
— Моего роста! — поправил Кантор.
— Ты пальцем показать можешь?
— А ты можешь потерпеть? Я сегодня куплю бумаги, перепишу, подправлю кое-что… а потом, если хочешь, даже сыграю.
— Ничего не надо править! Все и так замечательно! Кантор, а у тебя стихи под нее есть? Хочешь, я тебе что-то из своих подарю? У меня на эту тему мно-ого…
— Спасибо, только давай не сейчас? Мне еще на репетицию… А это кто? Нет, надо отсюда съезжать, что за жизнь в квартире, куда может в любой момент заявиться любой знакомый маг!
— А что ты домовладельцу скажешь? — поинтересовалась королева, кивая на испоганенную стену.
Кантор ухмыльнулся:
— Ничего.
— Бедняга и спрашивать не рискнет, — добавил король. — Но вы только взгляните, кто нас посетил! Жак, ты что, действительно принимал ставки на исход вчерашней беседы Ольги с Кантором?
— Хорошо же вы обо мне думаете! — вознегодовал шут. — Я лично для себя хотел проверить и убедиться, что все в порядке.
А вас по какому поводу целая делегация?
— Лучше объясни, кто тебя телепортировал и кого нам еще стоит ожидать в ближайшие минуты? — перебил Шеллар.
— Ваше величество, я обещал не раскрывать…
— Тогда понятно. Мельди.
— Ну откуда вы знаете?
— Кроме Мафея и мэтра Истрана ориентиры этой квартиры давали только одному придворному магу, на всякий случай. Если мне не изменяет память, именно Мельди. Более того, я даже знаю, что с тех пор, как Ольга отсюда съехала, оболтус пользовался этой квартирой для уединенных свиданий.
— Так скажите ему, что здесь уже живут, — проворчал Кантор. — Не хватало, чтоб он с дамой сюда вломился.
— Я уже сказал, — успокоил его Жак. — В первый же день. А что там у вас вчера с Ольгой случилось, что она пришла вся в соплях и заявила своему суслику, дескать, он во всем был прав, а ты обманщик, и она о тебе больше слышать не желает?
Кантор скрипнул зубами и, не стесняясь присутствия королевы, высказал, что думает о папеньке с его непостижимой мудростью, о его величестве, который специально притащил Ольгу в Мистралию, а теперь сочувствующим прикидывается, и в особенности об Ольгином суслике.
Жак выслушал сию речь с ностальгической улыбкой, которая всегда снисходила на его лицо в таких ситуациях, даже когда Кантор материл его самого, и попросил:
— А теперь можно сначала и по порядку?
— Мне некогда, — огрызнулся Кантор. — У меня репетиция.
Стук в дверь вызвал у всех собравшихся одновременную и поразительно единодушную реакцию. Рассмеялся даже Шеллар. Раздраженный и обиженный Кантор и тот выдал несколько истерических смешков. А Жак немедленно предложил:
— Делайте ставки, господа. Кто это?
— Домовладелец, — злорадно ухмыльнулась Кира.
— Ольга, — предположил наивный Орландо, привыкший мириться с невестой, не успев как следует поссориться.
— Скорее Элмар, — возразил Мафей. — Только его еще не хватает для комплекта.
— Гарри, — проворчал Кантор.
Король вынул изо рта трубку и коротко изрек:
— Зинь.
— Ну иди, хозяин, открывай, — хихикнул Жак. — Я поддерживаю его величество. Кстати, какова будет ставка?
— Моральное удовлетворение от выигрыша, — перебил король. — И не смей возражать, корыстный ты подхалим.
Стук повторился, уже громче и тревожнее.
— Иду! — рявкнул Кантор.
После скрежета замка и неразборчивого тарахтенья («Все-таки Зинь!» — простодушно подивился Орландо) на весь подъезд разнесся сердитый рев:
— Да все со мной в порядке! Живой я и здоровый! Почти! И в дом я тебя не впущу, потому что там у меня толпа народу и все неглиже! Потому что здесь всю ночь шла пьянка и свальный секс! Так можешь и доложить Ольге!