Взволнованные и торжественные, отправились они к заливу Гранвикен.
Снусмумрик шел первым, прижав к груди горшочек бобов, а за ним парами следовали его лесные малыши, расчесанные на прямой пробор от бровей до самых хвостиков.
Малышка Мю сидела на шляпе Снусмумрика и распевала. Она завернулась в этикетку от кофе, так как к вечеру могло похолодать. По случаю премьеры у берега царило всеобщее оживление. Залив был битком набит лодками, все они направлялись к театру.
Самодеятельный оркестр хемулей играл на плоту у самой рампы, сиявшей огнями.
Был тихий, чудесный вечер.
За две горсти бобов Снусмумрик взял напрокат лодку и стал грести к театру.
— Мумрик! — окликнул его старший из малышей, когда они уже были на полпути.
— Что? — отозвался Снусмумрик.
— Мы приготовили тебе подарок, — сказал один из малышей, покраснев до корней волос.
Снусмумрик отдыхал на веслах, вынув изо рта трубку.
Старший из малышей, прятавший подарок за спиной, достал что?то скомканное, неопределенного цвета.
— Это кисет для табака, — сказал он чуть слышно. — Мы все понемножку тайно вышивали его!
Снусмумрик взял кисет, заглянул в него (это была одна из старых шляпок Филифьонки), потом принюхался.
— Листья малины! — горделиво крикнул младший. — Их можно курить по воскресеньям!
— Великолепный кисет! — одобрительно сказал Снусмумрик. — И как приятно затянуться таким табачком в воскресенье!
Он пожал каждому малышу лапку и поблагодарил.
— Я не вышивала! — крикнула малышка Мю, сидя на шляпе Снусмумрика. — Но придумала это я!
Гребная лодка подплыла к рампе театра, и Мю удивленно наморщила носик.
— Неужели все театры такие? — спросила она.
— Наверно, — ответил Снусмумрик, — когда поднимается занавес, вы должны молчать. И не свалитесь за борт, если на сцене случится что?нибудь страшное. Когда все закончится, похлопайте лапками, так вы покажете, что спектакль вам понравился.
Малыши сидели не двигаясь и только таращили глазенки.
Снусмумрик с опаской поглядел по сторонам. Никто не смеялся над ним. Все взоры были прикованы к освещенному занавесу. Лишь пожилой хемуль подплыл к ним и сказал:
— Пожалуйста, заплатите за вход.
Снусмумрик протянул ему горшочек бобов.
— Это за всех? — спросил Хемуль и принялся пересчитывать малышей.
— Разве мало? — спросил обеспокоенный Снусмумрик.
— Я даже верну вам немного обратно, — сказал Хемуль и отсыпал плошку бобов Снусмумрику. — Справедливость — прежде всего!
Тут оркестр умолк, и все зааплодировали.
Потом все стихло.
В полной тишине за занавесом раздались три резких удара об пол.
— Мне страшно! — запищал самый маленький и схватил Снусмумрика за рукав пиджака.
— Ну?ну, держись за меня, и все обойдется, — подбодрил его Снусмумрик. — Видишь, они уже поднимают занавес.
Перед бесчисленными зрителями предстал скалистый ландшафт.
Справа сидела Мюмла в тюлевой юбочке, и на голове у нее был венок из бумажных цветов.
Перед бесчисленными зрителями предстал скалистый ландшафт.
Справа сидела Мюмла в тюлевой юбочке, и на голове у нее был венок из бумажных цветов.
Малышка Мю перегнулась через бортик шляпы и сказала:
— Провалиться мне сквозь землю, если это не моя старушка?сестрица!
— Разве ты в родстве с Мюмлой? — удивился Снусмумрик.
— Но я же все время болтала о своей сестре, — сказала Мю с обидой. — Ты, видно, совсем не слушал меня.
Снусмумрик глядел на сцену. Его трубка погасла. Он видел, как слева вышел на сцену Муми?папа и принялся декламировать стихи об уйме всяких родственников и о льве.
Тут вдруг малышка Мю спрыгнула на колени к Снусмумрику и возмущенно закричала:
— Почему Муми?папа злится на мою сестру? Он не смеет ругать мою сестру!
— Тише, тише! Это же пьеса! — рассеянно ответил Снусмумрик.
Он глядел на маленькую толстую дамочку в красном бархате, которая утверждала: она, мол, бесконечно счастлива, — хотя вид у нее был такой, будто у нее что?то болит.
Кто?то, кого он не знал, все время выкрикивал в глубине сцены: «О, роковая ночь!»
Снусмумрик еще более удивился, когда увидел, что на сцену выплыла Муми?мама.
«Что случилось с семейством муми?троллей? — подумал он. — Правда, они всегда что?нибудь придумывали, но это уж слишком! Теперь, чего доброго, выйдет на сцену Муми?тролль и начнет понемножку декламировать».
Но Муми?тролль не вышел. Зато на сцену выскочил лев и зарычал.
Малыши закричали и чуть не свалились за борт.
— Чушь какая?то, — сказал Хемуль в полицейской фуражке, сидевший в соседней лодке. — Это совсем не похоже на ту красивую пьесу, которую я видел в молодости. О принцессе, уснувшей под кустом роз. Я даже не возьму в толк, о чем идет речь.
— Успокойтесь, успокойтесь! — утихомиривал Снусмумрик своих перепуганных малышей. — Ведь лев сделан из старого покрывала, которым застилают кровать!
Они не верили ему. Они видели, как лев гонялся за Мюмлой по всей сцене. Малышка Мю вопила во всю глотку.
— Спасите мою сестру! — кричала она. — Убейте льва!
Внезапно в отчаянии она прыгнула на сцену, подбежала ко льву и вонзила свои маленькие остренькие зубки в его заднюю лапу.
Лев закричал и развалился пополам.
Зрители увидели, как Мюмла подняла малышку Мю и та поцеловала ее в мордочку. И еще заметили, что уже никто больше не декламирует гекзаметром, а все говорят обычно. Против этого, конечно, публика не возражала, потому что наконец поняла, о чем идет речь в пьесе.