Вываливаюсь я… Именно вываливаюсь. Потому что, остатки силы выпиты необходимостью держать матрицу до последнего мгновения.
В этой паутине защитных плетений, что пронизывает окружающее пространство, малейшее ослабление внимания может стоить жизни не только тем, кто шел впереди, но и мне.
Так что, руки Рамона, что подхватывают меня, весьма кстати.
Олейор смотрит на меня задумчиво, но без тени возможных чувств, которые мог бы продемонстрировать, наблюдая меня в руках моего жениха. И я очень хорошо понимаю те мысли, что сейчас его тревожат. Мы надеялись сделать небольшой марш-бросок, прежде чем устроить привал. На тот случай, если магическое возмущение привлечет к себе не прошеных гостей.
Вот только… Никто не ожидал, что я буду в состоянии, в котором не то, что идти, дышать трудно.
— Хаиде, Тарлас. — Оборотни оборачиваются синхронно. Оба на грани трансформации. Готовые в любое мгновение сменить форму на звериную и броситься в бой. — Вы по очереди несете Леру. Пока она не сможет идти сама. — Оба согласно кивают. Несмотря на то, что прикасаться к женщине для них в этот период очень тяжело. Все чувства обострены. Любой контакт вызывает эмоциональный всплеск. Но из всех, они наиболее сильны. Чтобы мой, пусть и не слишком обременительный, вес, не задерживал наше движение. И лицо Хаиде остается совершенно бесстрастным, когда он осторожно забирает меня из рук Рамона. Который, также как и я, не пытается спорить. И не только потому, что это решение очевидно. Но… Олейор — старший. И никакие наши взаимоотношения не должны мешать нам, выполнить то, что мы на себя взвалили.
— Риган, Валиэль, заберете часть их вещей. Гадри, — серо-зеленая одежда очень сильно изменила Лорда. Он не перестал быть красивым. Но, походный комплект словно обнажил его внутреннюю суть. То, что скрывалось за внешним. И лишь теперь, особенно отчетливо стало понятно, что связывает его и темного принца. Они оба — словно остро заточенное оружие в умелых руках. Изящные и, смертельно опасные, — ты охраняешь Леру. Я — впереди. Рамон, — короткий взгляд. Глаза в глаза. Карие и серые. И мое сердце сжимается. Правильно ли я поступила? Не поговорив с Олейором. Не объяснив, что ни с одним из них я не останусь. Что мой выбор — вернуться домой, — ты прикрываешь.
Короткий жест согласия и наша цепочка углубляется в лес.
Они идут быстро. Но движения Хаиде настолько мягки, что меня мерно покачивает, словно на волнах. И я, в ритм этого скольжения, то проваливаюсь в бездну, то, словно лечу к небу.
Не замечая, как скатываюсь в глубокий, без сновидений, сон.
Я открываю глаза, когда меня пытаются уложить на брошенные поверх срубленных веток одеяла. Тарлас, заметив, что я проснулась, чуть придерживает меня за плечо, не давая приподняться. Его взгляд становится рассеянным, и я замечаю, как по моему телу пробегает легкая волна сканирующего заклинания.
Делая заметку, что среди нас, оказывается, есть целитель.
Увиденное, по-видимому, его удовлетворило, потому что он вежливо улыбается и отходит. Уступая место Рамону.
— Ты как? — На его лице и в глазах заметно беспокойство. Но голос звучит твердо.
— Умирать пока не собираюсь. — Я поднимаюсь, стараясь незаметно оценить свое состояние. Которое, действительно, не предполагает скорой кончины.
— Далеко смогли отойти? — Осматриваюсь по сторонам, пробуя соотнести то, что вижу сейчас, с тем, что было на макете. Но, довольно быстро, прекращаю это бессмысленное действие. Оставь меня сейчас в лесу одну… Остается надеяться лишь на то, что силы полностью восстановятся до того, как мной захотят пообедать местные жители.
— Немного не дошли до того места, что планировали. — Заметив, что на моем лице мелькнуло сожаление, быстро добавил.
— Заметив, что на моем лице мелькнуло сожаление, быстро добавил. Успокаивая. — Погода хорошая. Успеем наверстать упущенное.
Я лишь, молча, киваю. Еще раз, осматривая окрестности. Правда, теперь совершенно с другими целями. Причем, не с одной.
Но, хвойный лес, решению моей задачи плохо способствует. Вокруг, куда ни кинь взгляд, местность просматривается довольно хорошо.
А Каре, как назло, словно не понимает, по какой причине мечутся мои глаза. Не знаю, долго ли продолжалось это издевательство, если бы к нам не подошел Гадриэль. Вот тот, сразу сумел оценить и мой взгляд, и непонятливость моего жениха.
— Лера, радость моя, брось ты его. — Его волосы заплетены в несколько косичек и перевиты кожаной лентой. Так что видны чуть удлиненные ушки. При взгляде на которые я с трудом удерживаю себя от того, чтобы их не коснуться. — Пойдем, я провожу тебя. — И он обнимает меня за плечи.
— Гадриэль. — Лицо Рамона мрачнеет, но черноволосый Лорд словно бы и не обращает на него внимания.
— Вон в той стороне, — он показывает кивком головы на другой конец небольшой поляны, где расположились, тихо о чем-то переговариваясь, Риган и Олейор, — есть просто замечательный ручей. А вокруг, — его голос становится низким и бархатистым, вызывая у меня легкую дрожь, — великолепные кустики.
Тут я уже не выдерживаю. И начинаю тихонько хихикать. Потому что взгляды, которые при этом мне дарит этот наглец, весьма однозначны.