— Сколько он продержится? — это уже Олейор. И я, даже знаю, в каком направлении двигаются его мысли. Похоже, мое дальнейшее обучение пойдет невиданными темпами. Хотя, во всем этом есть весьма положительный момент. Вряд ли я буду в том состоянии, в котором можно удерживать отнюдь не платонический интерес к своей персоне.
Хищники на кости не бросаются.
— Полгода. — Вздох, что вырывается у меня, у моего наставника и, что самое интересное, у Рамона, единодушен. — Может, чуть больше. И то, в том случае, если не случиться чего-нибудь непредвиденного.
Последняя фраза мне совершенно не нравится. Тем более что я знаю, о чем непредвиденном идет речь.
Естественно, что конспиратор из меня никакой и все мои нерадостные раздумья в полной мере отражаются на моем лице. Вызывая настойчивый интерес у всех присутствующих.
Кроме… И я поднимаю глаза на Правителя светлых. Намекая, что некоторым придется поделиться своими скелетами из ближайшего шкафа.
И вновь, наши переглядки, а затем и его легкий кивок, не становятся ни для кого секретом. И теперь все, кроме Олейора, переводят взгляды с одного на другого. Олейор же… Боюсь, что то, что я вижу, называется ревностью.
Тоже мне, нашел время. Хотя…
— Мать Альены — драконица.
А вокруг — тишина. Вот только выражения лиц у всех разные. На лице моего принца безмятежная улыбка. Похоже, он вычеркнул светлого из списка своих соперников. Его батюшка что-то задумчиво ищет в районе изящной люстры. И, судя по тому, как светлеет его взгляд, весьма успешно. Рамон делает вид, что его это нисколько не касается. Но, уж если даже я замечаю, как дергается уголок губы в предвкушении приключений, от остальных это, тем более не скроется.
Князь. Тот просто кивает, принимая это к сведению. И уважение к этому мужчине, которое я начала испытывать с того самого мгновения, как он опустился перед найденным сыном на колени, поднимается ее выше.
— Подожди, — Элильяр поворачивается в сторону второго Правителя, — это та самая? — И, совершенно шальные глаза.
А я понимаю, что моя новоявленная подруга, рассказывая о себе, была излишне краткой.
Тот, молча, кивает.
И оба, почему-то, смотрят на меня. Не торопясь объяснить мне причины такого внимания.
Но я и не прошу. Не расскажут добровольно, в более спокойной обстановке, буду добывать знания силой. Если они надеются, что от общения с ними характер у меня не испортился…
Зря.
И, судя по тому, как улыбается мой ночной кошмар, читая угрозы в моих глазах, он мне в этом поможет.
— Остается Аншар. — Я уже забыла, насколько проникновенным может быть низкий голос мага. Короткая фраза, а по моему телу, словно волна прокатывается. Но я держусь. Потому что если принц, что не сводит с меня глаз, заметит, хотя бы малейшую реакцию, вряд ли присутствие остальных сможет его остановить.
Похоже, если и не судьба моего предка, так, хотя бы, цели тех, кто его похитил, интересуют его и Рамона, значительно меньше собственных разборок.
Или… И догадка заставляет меня, с трудом преодолевая вставший в груди комок, тяжело вздохнуть.
Вот это и называется совмещение приятного и полезного.
— Мне кажется, — голос князя все так же спокоен и я радуюсь этому. Потому что сама едва не взрываюсь от переполняющих меня эмоций, — меня просто хотели вывести из игры.
И все, соглашаюсь, кивают головой. Я тоже. Потому что, зная Аль` Аира совсем не долго, могу представить, к чему, не приведи стихии, могла привести гибель его сына.
— Ну что, ввязываемся? — Ксандриэль обводит всех вопросительным взглядом, в котором, тем не менее, бегают чертенята. Надеюсь, сами Правители не решат тряхнуть стариной и не полезут в эту авантюру.
Я, лишь на секунду, представив такой поворот событий, едва не сползаю по креслу вниз.
Надеюсь, сами Правители не решат тряхнуть стариной и не полезут в эту авантюру.
Я, лишь на секунду, представив такой поворот событий, едва не сползаю по креслу вниз. Если отец Валиэля вызывает у меня желание благоговейно опуститься перед ним на колени, то про батюшку Олейора я предпочитаю даже не думать. Во избежание ранней кончины.
— А разве у нас есть выбор? — Бровь на лице у князя взлетает вверх, а в глазах, родные братья тех, что носятся в зрачках у Правителя светлых.
— Я остаюсь с Лерой. — Взгляды серых глаз жестко встречаются. У одного они чуть светлее, чем у второго. Но, ярость, что в них плещется, делает их почти прозрачными. Вот только Элильяр не просто соглашается с таким решением сына. В его глазах полное одобрение и глубокое удовлетворение от такого развития событий. И Олейор, буквально отскакивает на шаг назад. А скрежет зубов доносится не только до меня.
— Я тоже. — И Рамон, салютует принцу бокалом с вином. После чего, тот, неожиданно, успокаивается и отвечает таким же движением.
А в моем сознании начинается свистопляска. Потому что я уже не могу разобраться в нагромождении эмоций, которые пылают вокруг меня.
— От светлых с вами пойдет Валиэль. — И эльф, легко поднявшись с кресла, смотрит на князя, который продолжает чуть заметно улыбаться. От чего его лицо становится мягче, моложе и… Не могу я понять бабушку. Сбежать от такого мужчины… Это выше моего понимания.