Смерть, позволь мне пожать твою руку,
Мои теплые пальцы сожми в кулаке,
Ты все время приходишь нежданно, без стука,
И бредешь по дороге одна, налегке.
Да, именно так. Что ее бояться, одинокую несчастную старуху с косой? Она приходит, когда должна, не в ее власти отложить человеческий срок.
Смерть, нальем-ка вина за знакомство,
Можно даже не чокаться, чтоб не пролить.
Нам с тобою не нужны ни фальшь, ни притворство,
Так давай-ка бокалы поднимем за жизнь.
Лучше бы, конечно, написать «пива», а не «вина». Но так рифмуется плохо. Поэтому, лучше написать все же «вина», а самой отхлебнуть еще глоток.
Смерть, лишь ты меня помнишь и любишь,
Не спеши уходить, и со мной посиди,
Если ты вдруг дорогу ко мне позабудешь,
Подскажи, где и как тебя можно найти.
Вот эта строфа, возможно, и лишняя. Нет у Лани сейчас никакого желания искать смерть. Теперь уже нет.
Теперь уже нет. Но вышло красиво, а значит менять не надо. Пусть это будет реквием по Рубаю. Пусть он услышит там, за Пределом, и улыбнется…
Слезы, наконец, прорвали запруду глаз, проторив на щеках мокрые дорожки. Лани не стыдилась и не вытирала их. Пригубила еще пива, ладонью вытерла губы. Надо бы, конечно, платочком, но сегодня — плевать! Плевать на условности, плевать на этикет. Рубай всегда вытирал ладонью, либо вовсе рукавом.
Женщина в красном внимательно приглядывалась к ней. Жест Лани заставил ее презрительно поджать губы, но интереса не убавил. Она села за соседний столик и заказала себе вина, бросая короткие взгляды в сторону девушки. Безучастно Лани отметила, как быстро был выполнен заказ незнакомки. Корчмарь, разом растеряв свою утреннюю сонливость, метался по зале со скоростью фараданского скакуна. Вероятно, дама эта была достаточно важной особой, чтобы нагнать такого страха.
Неожиданно, словно приняв какое-то решение, она поднялась и подошла к столику Лани.
— Вы позволите?
Лани кивнула, посмотрев на нее безо всякого интереса.
— Это ведь Вы были в особняке на Аллее Стрелков.
Вот тут ее проняло по настоящему. Даже смерть Рубая отодвинулась на второй план.
— А почему Вы это спрашиваете?
— Я знаю, что это были вы. ОН рассказал мне о Драконовой Крови.
— Вы… тоже? — Лани была потрясена. На вампира женщина нисколько не походила. Правда, красный цвет платья… Но вампиры не выносят солнечного света! А лучи били в окна уже достаточно сильно.
— Нет. Но он выполнял для меня кое-какие мелкие поручения. Встреча с Вами так его потрясла, что он рассказал все. Мне интересна Драконова Кровь в человеке. Точнее, в женщине, потому что наш Орден негативно относится к мужчинам, обладающим Силой. Мы, Направляющие, считаем, что мужчинам нельзя доверять.
— Орден? Направляющие?
— Нас еще называют Ассисяй. Хотя нам это название не нравиться по понятным причинам. Но об этом мы поговорим позже.
— Что вы хотите от меня?
— Чтобы Вы последовали за мной в резиденцию Ордена. Я хочу вам предложить платье ученицы, и в будущем — членство в Ордене, если выяснится, что вы обладаете магической Силой. В чем лично я совершенно убеждена.
Лани была ошеломлена. Взять и вот так в одночасье поменять жизнь, стать полноправной колдуньей? А почему бы и нет? Что ей светит в этом захолустье? Стать вором, быть на побегушках у Серого, и жизнь закончить на виселице? Сплясать с пеньковой любовницей, как выражается Голова? Этого она хочет от жизни?
— Звучит заманчиво. Я стану настоящей колдуньей?
— Думаю, да. Кстати, не пора ли нам познакомиться… и перейти на «ты»? Мы же обе женщины, а эта чопорная вежливость — чисто мужские манеры.
— Лани, — представилась девушка.
— Аретта, — женщина в красном протянула ей руку, Лани пожала ее. Она впервые задумалось, сколько лет ее новой знакомой. Обычно одна женщина сразу угадывает про другую подобные вещи достаточно точно. Но сейчас… Лицо молодое, красивое, а глаза… не старухи, нет, но повидавшие мир, опытные глаза. Лишенные иллюзий молодости. — Выпьем за знакомство, Лани?
— Выпьем, — согласилась та. Они чокнулись, Аретта бокалом вина, Лани — кружкой пива.
— Так что ты скажешь насчет моего предложения, Лани? Принимаешь?
— Я не знаю. Можно, я подумаю?
— Хорошо.
Можно, я подумаю?
— Хорошо. У тебя есть время до вечера. Думай. Мне кажется, тебя надо оставить сейчас наедине с твоими мыслями. Встретимся в восемь вечера здесь же, идет?
— Да, — согласилась Лани, мысли ее метались и путались.
— Тогда — до вечера.
Она ушла. Лани сидела в молчании, допивая теплое пиво. Прости, Рубай. Прости, Голова. Вы останетесь со мной навсегда, в моей памяти. Но мне надо идти дальше. Надо строить свою жизнь. Вы оба мне очень дороги, но… пришло время расстаться. Как с Добрелом. Как с тетей Мафьей. Как с Чапой. Мое прошлое — оно со мной, но нельзя же вечно жить прошлым…
Лани встала из-за стола. Решение было принято.
Глава XIII
Дождь лил уже третий день. Докучливый, проливной, почти что осенний. Август — граница лета, последние благословенные деньки. Пройдет еще немного времени — и серое небе над головой станет неотъемлемой частью мира. Этот занудливый, бесконечный дождь — только начало, предвестник перемен, первый гонец осени.