краб побрел к берегу и напился воды. Затем он выполз на солнце и стал
греться.
Я подумал, что все это мне снится.
Пока я разглядывал новорожденного, Куклинг сказал:
— А вот готов и четвертый.
Я повернул голову и увидел, что родился четвертый краб. В это
время первые два как ни в чем не бывало продолжали стоять у кучки
металла, отваривая куски и заталкивая их в свое нутро, повторяя то,
что они делали до этого.
Четвертый краб тоже побрел пить морскую воду.
— На кой черт они сосут воду? — спросил я.
— Это происходит заливка аккумулятора. Пока есть солнце, его
энергии, которая при помощи зеркала на спине и кремниевой батареи
превращается в электричество, хватает, чтобы выполнять всю работу.
Ночью автомат питается запасенной за день энергией из аккумулятора.
— Значит, эти твари работают день и ночь? — спросил я.
— Да, день и ночь, непрерывно.
Третий краб зашевелился и также пополз к кучке металла. Теперь
работали три автомата, в то время как четвертый заряжался солнечной
энергией.
— Но ведь материала для кремниевых батарея в этих кучках металла
нет… — заметил я, стараясь постигнуть технологию этого чудовищного
самопроизводства механизмов.
— А он не нужен. Его и так сколько угодно. — Куклинг неуклюже
подбросил ногой песок. — Песок-это окись кремния. Внутри краба под
действием вольтовой дуги она восстанавливается до чистого кремния.
В палатку мы вернулись вечером в то время, когда у кучки металла
работало уже шесть автоматов и два грелись на солнце. — Зачем все это
нужно? — спросил я Куклинга за ужином. — Для войны. Эти крабы-страшное
оружие диверсии, — сказал он откровенно.
— Не понимаю, инженер.
Куклинг пожевал тушеное мясо и не торопясь пояснил: — Представьте,
что будет, если такие штуки незаметно выпустить на территории
противника.
— Ну и что же? — спросил я, прекратив есть.
— Вы знаете, что такое прогрессия?
— Допустим.
— Мы начали вчера с одного краба. Сейчас их уже восемь. Завтра их
будет шестьдесят четыре, послезавтра — пятьсот двенадцать, и так
далее. Через десять дней их будет более десяти миллионов. Для этого
понадобится тридцать тысяч тонн металла…
Услышав эти цифры, я онемел от изумления.
— Да, но…
— Эти крабы в короткий срок могут сожрать весь металл противника,
все его танки, пушки, самолеты. Все его станки, механизмы,
оборудования. Весь металл на его территории. Через месяц не останется
ни одной крошки металла на всем земном шаре. Он весь пойдет на
воспроизводство этих крабов… Заметьте, во время войны металл — самый
важный стратегический материал.
— Так вот почему адмиралтейство заинтересовалось вашей игрушкой!..
— прошептал я.
— Вот именно. Но это только первая модель. Я собираюсь ее
значительно упростить и за счет этого ускорить процесс воссоздания
автоматов. Ускорить, скажем, раза в два-три. Конструкцию сделать более
устойчивой и жесткой. Сделать их более подвижными. Чувствительность
индикаторов к залежам металла сделать более высокой. Тогда во время
войны мои автоматы будут хуже чумы. Я хочу, чтобы противник лишился
своего металлического потенциала за двое-трое суток.
— Да, но когда эти автоматы сожрут весь металл на территории
противника, они поползут и на свою территорию! — воскликнул я.
— Это второй вопрос. Работу автоматов можно закодировать и, зная
этот код, прекращать ее, как только они появятся на нашей территории.
Кстати, таким образом можно перетащить все запасы металла наших врагов
на нашу сторону.
…В эту ночь я видел кошмарные сны. На меня ползли тучи
металлических крабов, шелестя щупальцами, с тоненькими столбиками
синего дыма над своими металлическими телами.
III
Автоматы инженера Куклинга через четыре дня заселили весь
островок.
Если верить его расчетам, теперь их было более четырех тысяч. Их
поблескивающие на солнце корпусы были видны везде. Когда кончался
металл в одной куче, они начинали рыскать по островку и находили
новые.
Перед заходом солнца пятого дня я был свидетелем страшной сцены:
два краба подрались из-за куска цинка.
Это было на южной стороне островка, где мы закопали в песок
несколько цинковых брусков. Крабы, работавшие в разных местах,
периодически прибегали сюда, чтобы изготовить очередную цинковую
деталь. И вот случилось так, что к яме с цинком сбежалось сразу около
двух десятков крабов, и здесь началась настоящая свалка. Механизмы
мешали друг другу. Особенно отличался один краб, который был проворнее
других и, как мне показалось, более нахальным и сильным.
Расталкивая своих собратьев, он полз по их спинам, норовя достать
со дна ямы кусок металла. И вот, когда он уже был у цели, за этот же
кусок клешнями ухватился еще один краб. Оба механизма потащили брусок
в разные стороны. Тот, который, как мне казалось, был более проворным,
наконец, вырвал брусок у своего соперника. Однако его противник не
соглашался уступить добычу, и, забежав сзади, сел на автомат и засунул
свои тонкие щупальца ему в пасть. Щупальца первого и второго автоматов
переплелись, и они со страшной силон стали раздирать друг друга!