— Нужно, чтобы Герда поговорила еще раз с Каем. Но сам видишь, в каком она состоянии. Боюсь, где-нибудь сядет в коридоре и замерзнет. Так что, пожалуйста, проводи ее до библиотеки и обратно. Сможешь?
Николас вздрогнул и побледнел. Хотя, казалось бы, куда уж сильнее? — но все-таки кивнул и подошел к девушке. Герда послушно встала, и они вместе вышли из зала.
— А ты хитрец, — прокомментировал невесть откуда взявшийся Транквилл. — Ну и правильно — далась ему эта ледышка, когда рядом другая девица страдает!
— Нет, — покачал я головой. — Глупо было бы рассчитывать на это.
— А что? Они с королевой даже похожи!
— Гай, ты, конечно, философ выдающийся, но в людских отношениях ни черта не смыслишь. Ему нужна королева, а ей — ее ненаглядный Кай. Между этими двумя любви быть не может.
— Тогда зачем же ты их свел? Только не говори мне, что тебе действительно нужно было, чтобы девица опять наслушалась оскорблений от своего отмороженного возлюбленного! Я уже давно вылупился, не поверю!
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но именно это мне и нужно. Я хочу, чтобы Николас посмотрел на их разговор.
— Конрад, странно, что ты превратился в кота! Тебе больше подошло бы стать лисом!
— Вопреки установившемуся мнению лисы вовсе не такие уж хитрые животные, — хмыкнул я. — Во всяком случае, кошки явно хитрее.
— С чего бы это?
— Ну кошки ведь догадались так устроиться возле людей, что им и делать ничего не надо, а всегда живут в тепле, накормлены и обласканы.
— С такой точки зрения я никогда об этом не думал. Хочешь сказать, кошка — самый хитрый зверь?
— А ты сам подумай. Человек либо заставляет других зверей работать на себя, либо охотится на них. И только кошки научились заставлять людей работать на себя.
— Конрад, ты меня пугаешь! Ты начал рассуждать, как настоящий кот!
— Хм… Да, ты прав. — Я невольно поежился. — Это на меня бездействие так влияет. Не выношу, когда от меня ничего не зависит!
Тем не менее все возможные ходы я сделал, теперь оставалось ждать результата.
Первым вернулся Андрэ. На плече гигант без особого труда нес несколько свертков с моржовыми и тюленьими шкурами, под мышкой — бочонок смолы. Лицо его лучилось довольством и подозрительно блестело.
— Лучше бы все-таки воска принес, — проворчал Архимед, принюхиваясь к бочонку. — Как бы королева не учуяла запах.
— А воску… это… как бы нет, — смущенно пробормотал Андрэ. — Да ниче, мы быстро счас все сделаем, и я их обратно утащу!
— Но Конрад сказал, что на складе были пчелиные соты, — въедливо возразил изобретатель. — Сходи лучше их принеси.
— А? — Андрэ сделал вид, что его очень заинтересовала фреска на потолке. — Нету там меда.
— Конечно, «нету там меда» — теперь! — немедленно наябедничал Хосе Альфонсо. — Перед таким «величеством» закройте крепче дверь!
— Андрэ, ты что, сожрал весь мед? — Я посмотрел на невинное лицо короля и вздохнул.
— Как я понимаю — вместе с сотами? Учти, если у тебя заворот кишок приключится, лечить тебя будет некому, среди нас лекарей нет. А станет ли тебя спасать королева, которую ты ограбил, большой вопрос.
— Да вы не беспокойтесь, господин капитан! Что я, соты никогда не ел, что ли? Потом, правда, по-большому…
— Все, все, избавь меня от подробностей! — замахал я лапами. — Раз ты их уже ел и до сих пор жив — это мне достаточно знать. Так… приступим?
Архимед деловито раскатал на полу несколько шкур и начал их раскраивать и складывать. Довольный тем, что его больше не ругают, Андрэ безропотно взялся ему помогать. Я бы и сам с удовольствием присоединился к работе, но кошачьи лапы не приспособлены держать нож или иголку с ниткой. Я устроился на кровати, некоторое время понаблюдал за процессом и, незаметно для себя, уснул. Впрочем, после предыдущей бессонной ночи это было неудивительно.
Разбудило меня возвращение Николаса и Герды. Девушка выглядела немного лучше, — видать, новая встреча с любимым ее опять взбодрила. А вот Николасу явно стало гораздо хуже. Проводив девушку до кресла в углу, он без особого интереса полюбовался на портняжные экзерсисы Архимеда и Андрэ, потом очень внимательно посмотрел на меня и грустно покачал головой. Кажется, моя интрига сработала!
К вечеру с шитьем было закончено. Архимед тщательно промазал швы получившихся странных конструкций смолой, и Андрэ отнес их назад, на склад. Как и опасался изобретатель, в гостевом зале остался ядреный запах, и я приготовился много и вдохновенно врать, но, к счастью, королева не явилась за нами сама, а прислала медведя.
— Пошли, нелепый песец. — Судя по приятельскому обращению, это был тот же медведь, что вез меня до замка. — И друзей своих зови. Пойдем на балкон — королева чудить будет.
— В каком смысле чудить? — с некоторой опаской спросил я. — Она же собиралась фейерверк устроить.
— Ну я и говорю — чудить! Пойдем! Вам понравится! Даже мы, медведи, любим на это смотреть!
— Замечательный аргумент, — проворчал я. Впрочем, посмотреть на фейерверк мне хотелось. Развлечение это достаточно опасное и дорогое, а потому — редкое. Те два раза, что мне довелось быть свидетелем этого рукотворного чуда, поразили меня до глубины души. Здесь же речь, как я понял, шла о каких-то особых ракетах, сделанных мастерами из далекой и почти легендарной Чайны. Остальные члены моего отряда также заинтересовались невиданным зрелищем. По дороге я незаметно отстал вместе с Гердой и договорился, что мы встретимся возле склада. Медведь, к счастью, не заметил, как девушка свернула в один из боковых коридоров.