Теперь его задачей было выяснить, здесь ли находятся лошади бандитов. Однако Конан не спешил проявлять интерес. Это могло вызвать подозрения и спугнуть его врагов. И, с подчеркнуто равнодушным видом отвернув лицо от пастбища, Конан последовал к городским воротам.
В воротах Конана остановил страж. Он внимательно оглядел юношу, его оружие.
— Кто ты, киммериец, и что тебе надо в нашем городе?
Конан с усилием подавил в себе желание проткнуть копьем брюхо этого нахального сторожевого пса. Проламливать ему череп близлежащим булыжником он тоже не стал.
Конан трезво подумал о том, что, кроме неприятностей, ничего с этого не поимеет. Да и вряд ли он что-то сможет доказать горожанину, ведь понятия о чести в городе совсем иные. К тому же перспектива отсидки в местной тюрьме не прельщала Конана, ведь его цель — погоня.
— Я — Конан. И нужен мне кое-кто, прошедший недавно через эти самые ворота.
Не встречался ли тебе темнокожий тип, а с ним аквилонец, двое гандеров и двое боссонитов? Похоже, они привели сюда на продажу лошадей.
— Что-то странное ты говоришь, парень.
Об убийствах неподалеку от города Конан решил пока промолчать.
— Дело у меня к ним. Ничего противозаконного, можешь не беспокоиться.
— Мне ничего не известно, но ты можешь войти в город. И лучше помалкивай о тех людях, а не то накличешь на себя беду. Хотя не исключено, что я знаю одного человека и, не исключено, ему интересно будет поболтать с тобой о тех, кого ты разыскиваешь.
Конан был слегка озадачен. В задумчивости прошел он через арку с треугольным навершием в туннель, ведущий сквозь крепостную стену в город. Было ясно, что страж о чем-то умалчивает. Интриги и недомолвки цивилизованного мира были чужды Конану и раздражали его. Потому он решил, что вечером еще вернется к городским воротам и вытрясет из охранника всю правду.
Все эти дни погони Конан много бегал и мало ел. Его мучила жажда, а кожа обтягивала кости. В котомке, которую подобрал он возле умирающего бандита, нашлось несколько монет.
, — решил порядком измотанный юноша.
У первого встречного выяснил он, что единственная в городе таверна расположена тут же, рядом, у ворот. Таверна оказалась приземистым зданием из камня и дерева. Маленькие окна тускло поблескивали, а из трубы в дальнем конце крыши валил дым.
Входя, Конан едва не стукнулся лбом о притолоку и вовремя пригнулся. Выбрав уголок потемнее, Конан прислонился к стене и огляделся. Когда глаза его привыкли к скудному освещению, он смог разглядеть большое помещение с двумя широкими длинными столами посередине. С одной стороны был очаг, над которым жарилось на вертеле мясо. С другой — занавесь, отделяющая часть комнаты. У этой занавески, в самом углу, заприметил Конан чью-то скрюченную, обмотанную тряпками фигуру. Сверху на нее было наброшено еще что-то вроде одеяла.
К Конану приближался хозяин таверны.
Короткий передник, о который хозяин вытирал мокрые руки, едва прикрывал жирную грудь и волосатый живот.
Толстяк подозрительно оглядел полуголого киммерийца, покачал головой и спросил:
— Тебе чего, чужестранец?
— Поесть и место для ночлега. Деньги у меня есть.
— Мясо еще не готово, — хозяин указал на вертел, — хлеб вот-вот доставит пекарь, так что подожди немного, а вина могу тебе принести, это у нас в любое время — пожалуйста.
Пить Конану хотелось давно, и все же вино натощак — гиблое дело.
— Покажи, где я могу лечь. Посплю несколько часов, потом поем. Мне предстоит погоня, надо беречь время.
— Как скажешь. Идем, покажу место для сна.
И хозяин повел Конана в тот конец помещения, где была занавеска, именно туда, где заприметил он скрюченную фигуру. Хозяин отдернул занавеску, и Конан увидел дверь. В этот момент фигурка вздрогнула. Конан, к своему удивлению, обнаружил, что это женщина со светло-коричневыми волосами, вернее даже, девушка одних с ним лет. Черты ее лица поражали значительностью и правильной красотой, которую портил кружок черной кожи, закрывавший левый глаз девушки.
Взгляд Конана задержался на сидящей, та в свою очередь как-то чудно глянула на киммерийца.
Комната, в которую ввел Конана хозяин, была разгорожена занавесками. Хозяин зажег свечу, и Конан бросил на пол свои вещи.
— Неплохо. А что это за девка у двери? Как-то странно она посмотрела на меня.
— Ерунда. Это Сумасшедшая Калья. В этих краях ее хорошо знают. Всех мужчин она считает подлецами, так-то.
В этих краях ее хорошо знают. Всех мужчин она считает подлецами, так-то…
— У нее взгляд ястреба. Видел я однажды такого. И что же в ней такого особенного?
— Ее считают опасной, и никто не знает, что с ней делать. Вообще-то здесь полно всяких шлюх. Но эта пришла из района боевых действий. Она разыскивает какого-то типа, которому должна отомстить. А может, этот тип существует лишь в ее больном воображении. Королевские гвардейцы ее не трогают, потому что она сумасшедшая, да к тому же благородных кровей. Сюда, ко мне, она наведывается лишь изредка. Деньжат у нее хватает, чтоб только заплатить за еду и ночлег, откуда деньги — не наше дело. Она заявилась сюда ночью, и до сих пор спала. Она всегда так спит, прислонившись спиной к стенке. — Толстый хозяин ухмыльнулся. — Отмыть ее, так неплохая деваха получится.