Чего уж там мудрить, сердце должно принадлежать какому-то одному клубу! Только тогда жизнь человека в футболе становится и насыщенной и драматической.

Тут мы с вами подошли к самому главному, что есть в футболе. В этой игре каждый хочет участвовать. Мяч гонять необязательно, да и не всякий способен. А любовь к команде как раз и дает ощущение участия, и нас ждет целая радуга чувств от восторга до отчаяния. Поводов для переживаний сколько угодно.

Любопытно, что каждый болельщик со стажем готов объяснить свой выбор, свой «законный брак». Один поведет речь о своеобразии расчетливого стиля московского «Динамо», другой – о бурном натиске ЦСКА, третий – о темпераменте и об изяществе тбилисцев. У каждого наготове сколько угодно убедительных аргументов в пользу своей команды. Но попробуйте опросить болельщиков, как, при каких обстоятельствах зародилась их любовь, и ни о каких премудростях и умозрительных доказательствах вы не услышите. Один мой товарищ признался, что стал болеть за «Динамо» давным-давно, когда девушка, которая ему нравилась, ушла на свидание с футболистом «Спартака». Я хорошо помню, как впервые попал на большой футбол мальчишкой, не зная ровным счетом ничего о командах, и отдал симпатии той, которая в тот день проиграла, потому что мне стало ее жаль. И вот я себя спрашиваю: а что было бы в случае проигрыша другой команды? Вся моя биография болельщика выглядела бы совершенно иначе.

Иногда утверждают, что футбольная страсть – темная, недобрая, слепая. Найти примеры, которые бы проиллюстрировали это утверждение, не так уж трудно. Да, люди во время футбола порой забываются, творят глупости, а кто-то даже и хулиганит. Но невозможно что-либо доказать этими примерами. Имя болельщикам – легион, и подавляющее большинство не теряет голову и уж тем более не безобразничает и не попадает в милицию.

Мне кажется, мы вправе говорить о том, что в футбольной сфере люди приоткрываются, обнаруживают себя. И, пожалуй, с особенной точностью, потому что зрелище это несет в себе потрясающий заряд эмоций, совладать с которыми иной раз нет сил.

Мяч в воротах! Оглянитесь по сторонам. В этот миг вы легко различите человека малодушного, сразу же впадающего в меланхолию, перестающего на что-либо надеяться. А рядом с ним человек мужественный, верящий, что все переменится, и сохраняющий эту веру до последней минуты. Сидят на футболе люди, назойливо лезущие со своими переживаниями к знакомым и незнакомым, налево и направо. Сидят скрытные, затаившие за непроницаемым выражением лица либо свою боль, либо радость, в которую они еще боятся поверить. Мы видим рядом людей, болеющих наивно, простодушно, и людей, умудренных опытом, которых не собьешь с толку какими-нибудь эпизодическими удачами. Можно сделать массу любопытных наблюдений над человеческой натурой, сидя на стадионе.

Так к чему же мы с вами пришли? Чтобы свести концы с концами, вроде бы полагается сделать вывод, что все, о чем мы тут толковали, одинаково необходимо человеку, желающему понимать футбол. Заманчиво так выразиться. Но, пожалуй, мы слишком уж упростим тогда наши отношения с этой удивительной игрой. Я думаю, что понять футбол – значит открыть природу его власти над душами. Сделать это никто еще не дерзнул. Скорее всего, потому, что игра умеет в каждом из нас затронуть тайные струны, умеет с каждым вести глубоко личный разговор. Ну попробуй тут подобрать общий знаменатель!

Выходит, наша с вами попытка напрасна? На этот вопрос я бы ответил вопросом. А так ли уж необходимо доискиваться? Вполне возможно, что очарование футбола как раз и заключается в том, что мы никогда не знаем о нем всего, и каждая встреча с ним – открытие.

1968

ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ

Права и обязанности футбола?

Существуют правила игры, включающие 17 разделов. В них обобщен столетний опыт, там есть все, от веса мяча до норм поведения игроков на протяжении полутора часов, отведенных на матч. Трудно утверждать, что правила усвоены всеми столь же прочно, как таблица умножения. Напротив, они едва ли не в каждом матче испытываются заново, всегда находятся охотники трактовать их вкривь и вкось. Мы с вами еще вернемся к этому.

Существуют положения о проведении всевозможных турниров, чемпионатов и розыгрышей Кубков. Эти положения обычно несколько условны и часто, в отличие от правил, подвергаются изменениям, так что их тоже при всем желании не отнесешь к разряду законов. Достаточно вспомнить, какой нелепостью обернулся один из пунктов положения о чемпионате Европы 1968 года, когда вопрос о выходе в финал решался игрой в «орла и решку» между капитанами сборных Италии и СССР. Дело не в том, что Факкетти оказался удачливее Шестернева. Игра в «орла и решку» вообще не к лицу футболу, не ей полагается решать такие вопросы, как звание чемпиона континента. Наверное, куда справедливее было четырем финалистам провести турнир в один круг, вместо четырех – шесть матчей.

Уже на протяжении многих лет мы становимся свидетелями бесконечных пертурбаций в условиях нашего чемпионата, и хотя понимаем, что поиски наилучшей формулы-дело не легкое, все же испытываем досаду из-за этого постоянного непостоянства. И ведь как это мешает делу! Ежегодная смена условий вынуждает команды менять планы тренировок, не позволяет им создать такой годовой режим, который бы вошел в привычку, исключил бы перегрузки и лишнюю нервотрепку. У нас без конца экспериментируют с высшей лигой, тогда как именно она должна получить наиболее благоприятные условия для игрового совершенствования. Ведь с нее огромный спрос, она защищает наши общие интересы на всех фронтах мирового футбола! Ее же никак не могут оставить в покое только потому, что желающих находиться в ее составе больше, чем этого требует разум, и они ведут борьбу, защищая свои местные интересы вопреки интересам общим, интересам советского футбола.