Войска вокруг Питера должны отвлекать внимание пришельцев на себя и держаться до последнего, пока в столице готовят контрмеры.
Там все еще надеялись на последнее средство.
61
Идея поразить корабль пришельцев тактическими ракетами с ядерным боезарядом над малолюдными районами Нечерноземья существовала уже сутки, но конкретные действия по ее осуществлению начали предприниматься только ночью, после неудачного ввода войск в Санкт?Петербург.
Но чем дальше, тем яснее становилось, что успех этой затеи весьма сомнителен.
Тактические боеголовки — слишком слабое оружие против этого монстра.
Вряд ли он подпустит хоть одну ракету к себе вплотную. В крайнем случае, если не хватит сил уничтожить их все, корабль может просто переместиться на несколько сотен метров в сторону, а этого уже достаточно, чтобы не попасть под главный поражающий фактор — высокотемпературную вспышку.
Другое дело мегатонные стратегические заряды. Они выжигают все на многие километры вокруг. Но использовать их надо сейчас, пока «цель 30» еще стоит на месте.
Перенацеливание стратегических ракет — дело не мгновенное. Так что стрелять ими по движущейся мишени нельзя ни под каким видом.
И теперь военные прямо?таки вымогали у президента разрешение на стратегический ядерный удар.
Ощущение недееспособности армии в сложившихся условиях и как следствие — собственной несостоятельности толкало генералов на крайние меры.
Ведь если корабль антропоксенов удастся уничтожить, пусть даже ценой расширения Финского залива аж до Онежского озера, если пришельцы после этого решат не связываться с Землей и уйдут, — то военные будут победители и герои, несмотря ни на какие потери.
А если этого не сделать, то поражение неизбежно, и обвинят в нем, разумеется, армию.
Такова была логика военачальников, но ими даже теперь, когда зашла речь о распространении военного положения на всю территорию страны, продолжали управлять гражданские политики. И они задавали резонные вопросы.
Например, где гарантия, что черный корабль подпустит к себе стратегическую ракету, а не собьет ее с той же легкостью, что и тактическую?
Ответ был придуман еще вчера.
Надо одновременно использовать много ракет. Если направить их все в одну точку, то есть надежда, что какая?нибудь одна достигнет цели и взорвется. А остальные сгорят в этой вспышке, потому что ядерный заряд — не обычная взрывчатка. Он сам собой не взрывается.
Но предложение выпустить по цели сразу несколько десятков стратегических ракет и несколько сотен тактических производило на гражданских политиков во главе с президентом слишком сильное впечатление.
Они уже готовы были смириться с уничтожением Санкт?Петербурга, но несколько сотен ядерных взрывов в одной точке — это прямая угроза всей жизни на Земле.
И почему?то все, кроме группы генералов ястребиного полета, были убеждены, что эта авантюра в любом случае кончится плохо. То есть либо не взорвется ни одна боеголовка, либо взорвутся сразу все.
— Если не возражаете, будем придерживаться первоначального плана, — предложил президент, когда военачальники насели на него особенно энергично.
Но генералы возражали, и еще как.
Судя по их настроениям, дело пахло военным переворотом. Поскольку без президентского чемоданчика ядерные ракеты не запустить, ястребы готовы были отнять чемоданчик у президента силой.
Когда паника вышибает предохранители в мозгах, люди становятся способны на все. Особенно если они уверены, что точно знают рецепт спасения, а кто?то вышестоящий мешает им применить этот рецепт на практике.
Даже министр обороны — вроде бы гражданский политик — и тот говорил президенту:
— Надо что?то решать. Иначе будет поздно. Ядерная атака на полпути к Москве — не выход. Слишком мало времени на подготовку и всего одна попытка. Случись малейший сбой — и все!
Генеральские демарши президент мог игнорировать и даже подумывал о снятии некоторых военачальников с должности, а удерживался только потому, что момент уж больно неподходящий. Но к мнению министра обороны, своего старого друга и соратника, он прислушивался.
— И что ты предлагаешь? — спросил президент в ответ на эту сентенцию.
— Надо выбирать. Либо эвакуировать Москву и готовиться к ее сдаче, либо наносить ядерный удар немедленно.
Министр обороны сам был из Питера, но после полутора бессонных суток находился, как и все, в неадекватном состоянии. После ультиматума и предутренних панических сообщений с берегов Невы («пришельцы начнут жечь город прямо сейчас!») у него засело в голове, что Санкт?Петербурга больше нет. А если и есть, то это ненадолго.
Все равно пришельцы его уничтожат.
Так не лучше ли самим уничтожить его вместе с пришельцами.
Если инопланетяне будут уничтожены на Земле, то город можно отстроить заново в первозданном виде. Как храм Христа Спасителя. Как Хиросиму и Нагасаки.
А если пришельцы закрепятся на Земле, что тогда толку от нетронутого города, который будет принадлежать им.
И когда пришельцы расширили периметр, когда побежали из?под Питера войска, не подчиняясь приказам, когда стало ясно, что ничего уже не спасти — тогда президент сказал:
— Хорошо. Готовьте удар. В ближайшие часы я приму решение.