— И просят вас принять какие-то решения, вмешаться в их жизнь, во все, что происходит там, во Вселенной?
— Там? Где это — там?
— Там, — сказал Зарнивуп, показывая на дверь.
— Откуда вы знаете, что там что-нибудь есть? — сдержанно спросил хозяин. — Ведь дверь закрыта.
Дождь продолжал барабанить по крыше, но в хижине было тепло.
— Но там же целая Вселенная! — воскликнул Зарнивуп. — Вам не удастся уклониться от своих обязанностей, заявляя, что ее не существует!
— Я принимаю решения только о том, что касается моей Вселенной, — подчеркнул хозяин. — Моя Вселенная — это мои глаза и мои уши. Все прочее — не более чем слухи.
— Неужели вы ни во что не верите? Хозяин пожал плечами и взял на руки кота.
— Не понимаю, о чем вы.
— Но те решения, которые принимаются здесь, в этой хижине, влияют на жизни и судьбы миллионов людей. Ведь это ужасно!
— Право, не знаю. Я никогда не встречал всех этих людей. Я думаю, и вы их не встречали. Они живут лишь в словах, которые мы слышим. Безрассудно говорить, что нам известно что-либо о других. Только они знают о себе — если, конечно, существуют. У каждого из них своя Вселенная — свои глаза и уши.
— Пожалуй, я выйду на минутку, — сказала Триллиан. Она вышла под дождь.
— Так вы верите, что другие люди существуют? — настойчиво продолжал Зарнивуп.
— Кто знает?.. У меня нет твердого мнения на этот счет.
— Пойду взгляну, что там с Триллиан, — сказал Зафод и вышел. Догнав Триллиан, он сказал: — Кажется, наша Вселенная в надежных руках.
— Да, — согласилась Триллиан. Они пошли прочь от хижины.
Между тем Зарнивуп продолжал задавать вопросы:
— Неужели вы не понимаете, что от одного вашего слова зависит жизнь и смерть цивилизаций?
Правитель Вселенной прислушался к слабому звуку двигателей стартующего корабля, потом заговорил, стараясь заглушить его:
— Я никак не связан с цивилизациями. Я не жесток. — И нежно погладил кота.
— Хорошо, — не сдавался Зарнивуп, — откуда вам тогда известно, что существует этот кот?
— Я не имею об этом ни малейшего понятия. Мне просто приятно вести себя соответствующим образом по отношению к тому, кто (или что?) представляется мне котом… Знаете, я, кажется, немного устал.
Зарнивуп разочарованно вздохнул и огляделся.
— А где мои спутники? — удивился он.
— Какие спутники? — спросил правитель Вселенной. Он откинулся в кресле и налил себе виски.
— Библброкс и эта девушка! Они только что были здесь.
— Я их не помню. Прошлое — это фикция, придуманная для того…
— Замолчите! — Зарнивуп бросился вон из хижины. Корабля не было. Дождь продолжал взбивать жидкую грязь. Зарнивуп закричал, повернулся и побежал обратно. Дверь в хижину была заперта.
Правитель Вселенной дремал в кресле. Потом он очнулся, снова взял карандаш и бумагу и с удовольствием убедился, что первый оставляет след на второй. Снаружи до него доносились различные звуки, но он не знал, реальны они или нет. Потом он в течение недели рассказывал о чем-то столу, чтобы посмотреть, как тот будет реагировать.
Глава 28
Благостная тишина царила вокруг. Едва слышно жужжали насекомые, переливчатый свет звезд дарил покой смущенным душам. Весь день Артур и Форд шли по зеленым холмам и долинам, поросшим сочной травой и пахучими цветами, по густолиственным рощам. Солнце согревало их, легкий ветерок приятно овевал кожу. Форд все реже включал субэфирный чуткомат и все меньше огорчался его молчанию. Ему начинало здесь нравиться.
После крепкого ночного сна они проснулись бодрыми и голодными. Форд догадался прихватить из ресторана несколько булочек. Ими и позавтракали, прежде чем двинуться дальше.
До сих пор они шли наугад, но теперь взяли направление строго на восток: исследуя планету, решили они, нужно иметь ясное представление о том, откуда и куда идешь.
К полудню им стало ясно, что этот мир обитаем. В кустах промелькнуло чье-то лицо. Оно сразу же исчезло, но они успели понять, что принадлежит оно гуманоиду, который с любопытством, но без страха рассматривал пришельцев. Вскоре они вышли на поляну и замерли.
Посреди поляны стояли десятка два мужчин и женщин. За ними виднелся ряд примитивных построек из глины и ветвей.
Самый крупный мужчина был едва ли выше пяти футов. Туземцы стояли, слегка подав вперед плечи. Из-под низких лбов на Артура и Форда глядели блестящие ясные глаза.
Так продолжалось минуты две. Наконец Форд решил, что пауза чересчур затянулась.
— Здравствуйте, — сказал он.
Один из мужчин сделал шаг вперед. Лицо его было спокойно.
— Уггххууггххрр ух ух pyx yypгx, — сказал он.
— Мне кажется, — сказал Форд, — он просит нас обойти деревню стороной.
В то же мгновение мужчина жестом подтвердил правильность догадки Форда.
— Руурггхх уррггх иргх ургх рруурруух yг, — продолжал туземец.
— Насколько я понял, общий смысл его речи сводится к тому, что нам не возбраняется идти туда, куда заблагорассудится, но, если мы при этом не будем заходить в их деревню, они будут счастливы.
— Как же мы поступим? — спросил Артур.
— Осчастливим их, — сказал Форд.
Они снова вошли в лес и через несколько минут наткнулись на горку плодов, сложенную прямо на тропе. Там были и ягоды, похожие на малину и ежевику, и мясистые желтоватые плоды, удивительно напоминающие груши.