— Что ж, думаю, такая задача по плечу князю… — начал было Всеволод, жалея, что сейчас при нем нет его любимых племянников Гришки с Тихоном.
— Ну уж нет! — внезапно перебил Ясно Солнышко Шмальчук. — Если кто и способен Горыныча изловить, так это только мои казаки из удела краинского, отважней коих не сыскать во всем свете.
— Что ж, Богданыч, ты сам напросился, — ухмыльнулся Всеволод, — Давай зови сюда своих храбрых вояк!
Шмальчук торжествующе посмотрел на членов военного совета и, буркнув что-то вроде «зачекайте, я сейчас», покинул натопленный шатер, выйдя прямо в холодную русскую зиму.
«Может, потому и остановили мериканцы свое наступление, — подумал Всеволод, — похолодания внезапного испужались».
И впрямь, казалось, что даже сама природа на стороне русичей. Зима, можно сказать, настала за один день. Морозы ударили прямо в середине ноября, что для Руси, конечно, не было в диковинку. И верно говорят — в родной избе и стены помогают…
Шмальчук вернулся в военный шатер через несколько минут. Весь припорошенный сухим снегом краинский гетман привел с собой пятерых отъявленных головорезов. Все чин чином, головы начисто выбриты, лишь оселедцы заиндевевшие торчат, темно-синие жупаны, красные шаровары, у каждого на боку по сабле краинской болтается.
«Этаких образин только в стан врага засылать! — с усмешкой подумал Всеволод. — Да их зимой за сто верст на белом снегу видно будет».
— Вот! — Шмальчук не без гордости оглядел своих лихих (в хорошем смысле) собратьев. — Представьтесь князьям, казаки.
Вперед выступил усатый широкоплечий мужик с непонятными нашивками на рукаве.
— Мыкола Нетудыбаба, — громко представился он. — Казачий ватажек.
— В смысле атаман, — быстро пояснил Шмальчук, — вожак этого малого отряда.
Прочие казаки тоже представились, хотя и без особого энтузиазма — слишком уж много знатных кацапов на них сейчас нагло пялилось. В общем, кроме вожака Нетудыбабы в отряд входили: Грыцько Крысюк, Петро Гарбуз, Тарас Пузырь и Панас Сивоконь.
Панас Сивоконь был особенно колоритен: краинские шаровары на нем почему-то были не красного цвета, как у всех, а желто-голубого, одна штанина синяя, другая, соответственно, желтая.
— Ну, как боевой дух, казачки? — поинтересовался Богдан Шмальчук у своих подопечных.
— Краинский удел найкращий! — хором выкрикнули бравые вояки.
— В смысле лучший! — на всякий случай перевел гетман.
Прочие князья скептически усмехнулись.
— Готовы ли вы ради общего дела выполнить одно сложное и опасное задание? — спросил Всеволод.
Кто знает, может, и вправду эти казаки могут горы сворачивать.
— Будь ласка, точнише! — попросил Нетудыбаба.
— Пожалуйста, поточнее, — перевел Шмальчук.
— Гм… — Ясно Солнышко налил себе из кувшина душистого кваску, немного отхлебнул, вытер бородку. — Понимаете, други, нам в кратчайшие сроки требуется небольшой…
— Большой, большой… — возбужденно вмешался оружейный затейник.
— Ну да… — кивнул Всеволод, — лучше большой Змей Горыныч. Причем нужен он нам сугубо в стратегических целях.
— Зробымо! — весело кивнул Нетудыбаба, и прочие казаки согласно с ним замычали.
Но почему-то Ясну Солнышку верилось в это с трудом.
— Оце ж так халепа! [1] — недовольно проворчал Крысюк, пробираясь вслед за атаманом сквозь занесенный снегом лесной валежник.
— Заткни пэльку. Грыцько… [2] Приказы не обсуждают! — гневно отрезал Нетудыбаба, проверяя направление по корабельному компасу.
— А с какой это стати я должен выполнять поручения клятых кацапов?! — продолжал возмущаться казак, от волнения перейдя на русскую речь. — Сколько лет они нас гнобили-гнобили, а теперь…
— Заткнись! — Атаман отпустил Крысюку звонкую затрещину.
— Сколько лет они нас гнобили-гнобили, а теперь…
— Заткнись! — Атаман отпустил Крысюку звонкую затрещину.
Затрещина на морозе прозвучала на удивление громко, и краинцы замерли, нервно поглядывая по сторонам. Впавший в зимнюю спячку Горыныч был опасней трех медведей-шатунов вместе взятых. Судя по всему, пещера с логовищем Змея была уже где-то неподалеку. Дикое зверье старалось обходить это место стороной, так что по зловещей тишине вокруг казаки быстро смекнули, что они уже почти на месте.
Горыныч зимовал в небольшой уютной пещере, следуя мудрому житейскому правилу: кто спит, тот дважды обедает!
Перейдя небольшую замерзшую речку, маленький отрад наконец услышал зловещее посапывание гигантского Змея.
— У него что, нежить? — удивленно прошептал Петро.
— Чего? — переспросил Сивоконь. — Говори, дубина, на рассейском. Кацапов поблизости вроде как не видать, так что выпендриваться не перед кем.
— Нежить — это насморк! — недовольно пояснил Петро. — Кацапы еще так всяких навьих выродков называют…
— Да заткнетесь вы наконец или нет?! — яростно прошипел атаман, хватаясь за саблю.
Казаки присмирели и, подобравшись к пещере с подветренной стороны, стали держать боевой совет.
— Заходим на змея с разных сторон, — азартно предложил Крысюк, — ну а я прыгаю сверху и булавой его, булавой…
— Не годится, — покачал головой Нетудыбаба. — Нам строго было приказано привезти животину в целости и сохранности без сильных телесно-мозговых увечий.