Но я терпеливо все это перенес, не стал предлагать свою помощь. Хотя, чего греха таить, язык чесался.
Оценок я ему, понятно, выставлять не собирался. Но когда мы наконец очутились в просторном холле огромного старинного дома, я не без удивления констатировал, что худо-бедно, а ходить Темным Путем парень действительно научился. Не наврал.
Оглядевшись, я понял, что в доме скорее всего пусто, но на всякий случай спросил:
— Тут кто-нибудь есть, кроме нас?
Абилат помотал головой.
— Я живу один. Раз в три дня приходят соседи, муж и жена. Наводят порядок, чинят, если что-то сломалось, и уходят домой. Так дешевле, да и не мешает никто.
— Ясно. Ну и славно, значит не нужно никого предупреждать, что в доме гость. Ты голоден или сразу спать пойдешь?
— Если вы не возражаете, лучше спать, — честно сказал он. — Вас же, наверное, кормили у бургомистров? А я думать ни о чем, кроме подушки, не могу, хотя этот ваш бальзам Кахара отличная вещь. Но он не очень долго действует. Наверное, я просто слишком давно спал.
— Наверное. Ну и пошли в твою спальню, чего мы стоим?
Когда я улегся рядом, Абилат изрядно удивился. Думал, наверное, что я буду стоять у его ложа с каким-нибудь волшебным мечом наперевес. Ну или хоть некий варварский танец под потолком исполню. А я под одеяло лезу, какое разочарование!
— Наши головы должны лежать на одной подушке, — объяснил я. — Желательно, чтобы макушки соприкасались, так проще достичь нужного эффекта. Мы заснем одновременно и увидим один и тот же сон. Обычно заранее трудно сказать, чей именно. Но я умею управлять этим процессом.
— Ой, а нельзя просто посмотреть ваш сон? — с надеждой спросил Абилат. Помолчал и неохотно прибавил: — Просто для разнообразия.
Я его отлично понимал. Любой на его месте ухватился бы за возможность поспать без привычных кошмаров. Но мне надо было браться за расследование, а не усталых детей баюкать, поэтому покоя бедняге Абилату не светило. По крайней мере, не в ближайшее время.
Но вслух я сказал:
— Там видно будет. Может, оба сна посмотрим, по очереди. Как пойдет. Давай, закрывай глаза. И ничего не бойся.
— Я не боюсь, — вздохнул он. — Просто устал за последние дни. А так-то все в порядке.
Ох уж это мне «все в порядке»…
Как я и обещал, мы заснули одновременно. И, как всегда происходит в таких случаях, одновременно открыли глаза по ту сторону повседневной реальности, в небольшой комнате с голубыми стенами и оконными занавесками самых что ни на есть веселых расцветок. За окнами зеленел сад с аккуратно подстриженными лужайками, на круглом столе стоял букет полевых цветов. Впрочем, не только на столе, букеты были повсюду: на книжных полках, заставленных тонкими томиками стихов из «Библиотеки Древней Поэзии», на подоконниках, даже в напольных вазах.
Впрочем, не только на столе, букеты были повсюду: на книжных полках, заставленных тонкими томиками стихов из «Библиотеки Древней Поэзии», на подоконниках, даже в напольных вазах. Низкие диваны пестрели шелковыми подушками, на ковре лежали большие мягкие игрушки, из тех, что обычно покупают для подросших уже детей, малышам такую красоту портить не дают. Словом, идеальная девичья горенка, да и только!
Я изумленно присвистнул: при всей простоте и обыденности обстановки сон Абилата был соткан вовсе не из той материи, что обычные сны — хоть сладкие грезы, хоть кошмары. Природа его сновидения была скорее сродни природе вот этого пространства, где мы с вами сейчас сидим, хотя, конечно, есть великое множество различий. Коротко говоря, это была достоверная реальность, в подобном месте и пищей насытиться можно, и, руку поранив, проснуться в крови, и умереть, честно говоря, ничуть не сложнее, чем в обыденной жизни. Нормальным людям такие сны с бухты-барахты не снятся; молодому гению, недавно начавшему изучать основы Истинной магии по отцовским книжкам, тоже не должны бы. По крайней мере, без посторонней помощи.
Понятно, что эта самая посторонняя помощь имела место. В том-то и беда, что без нее не обошлось.
Пока я удивлялся, Абилат тоже смотрел по сторонам круглыми от недоумения глазами.
— Все-таки мы видим ваш сон? — наконец спросил он.
— Нет. Твой. А что, все не как обычно?
— Это, — выразительно сказал Абилат, — вот именно то самое место, которое снится мне каждую ночь. И выглядит оно в точности так же, как всегда. Ну просто ни малейшего отличия. Ни малейшего!
Так мило с его стороны и во сне помнить наш давешний уговор насчет вранья! Нет, правда, молодец.
Я сунулся к окну, и парня потянул за собой. Решил, что надо обследовать пространство этого сновидения. В комнате сидеть, букеты нюхать — дело, конечно, хорошее. Но быстро надоест, уж я-то себязнаю.
Окно не открывалось. Я решил не своевольничать в чужом сне без особой нужды и некотороевремя просто разглядывал сад. Он показался мне совершенно безвкусным, лишенным даже того скромного обаяния, которым щеголяют запущенные сады небогатых и ленивых, но душевных обывателей пригородов все того же Гажина. Словно бы садом занималась даже не гипотетическая хозяйка девичьей комнаты, а, скажем, ее пожилой ухажер, книжный червь, которому лишь теоретически известно, что юные девицы любят аккуратно подстриженную травку (а не нормальную буйнорастущую траву), фруктики (садовые деревья плодоносили с отчаянием обреченных на скорую гибель, непонятно, как ветви выдерживали такую тяжесть), цветочки (их в саду, мягко говоря, хватало) и птичек (причудливые разноцветные вариации на тему воробья в огромном количестве сидели на ветках деревьев, но вели себя как-то вяло, даже крыльями махать не пытались).