— Покушение на Представителя? — с сомнением переспросил я.
— Двум смертям не бывать, а одной можно и миновать. — Викен пожала плечами. — Ругов знает, что ему конец, — повторила она.
— Кольцов в свою очередь, — продолжила она, — тоже теряет очень много, но думаю у него все же больше сдерживающих факторов, хотя и больше возможностей напакостить. Ему достаточно взять в заложники нас и наш корабль, захватить пункт связи и мятеж готов, вопрос лишь в его авторитете среди гарнизона.
— Вашек… Вашек скорее всего постарается просто смыться по-тихому. Наверняка недалеко от купола припрятана яхта. Он единственный, на мой взгляд, кто не будет устраивать нечто феерическое — ему это не нужно. Он будет выкручиваться до последнего, но как только мы дадим понять, что собрали доказательства — скроется. И, возможно, именно его я бы выбрала кандидатом в союзники. Для более четкого мнения мне не хватает информации.
— Что ж, спасибо, Саламандра. Думаю, я не побеспокою вас до местного утра.
Она молча грациозно поднялась, и отвесив два вежливых полупоклона, мне и безам, вышла шурша платьем. Как только закрылась дверь, я поинтересовался у Самарского.
Как только закрылась дверь, я поинтересовался у Самарского.
— Какая у нас страховка от мятежа Кольцова?
— Стандартная — «неподтверждение сигнала», по которому здесь будет отряд Белых Медведей.
Я скривился.
— Может быть, нечто более подходящее данной ситуации?
— Я как раз работаю над этим, — и вправду Самарский все это время с кем-то переписывался.
— Каково отношение к Кольцову среди солдат и офицеров? — это уже к Зайнову.
— Как обычно в таких случаях, ведь служба здесь, своего рода штрафбат. Нарушать присягу по его приказу, они не будут, но он вполне может их дезинформировать и этим заставить подчиниться.
— Значит надо, чтобы гарнизон узнал, что прибыл Полномочный Представитель…, — думая о своем, сказал я.
— Это слишком рискованно, — в унисон отозвались безы.
— Да? Вот и позаботьтесь, чтобы свести к минимуму этот риск. А сейчас я хочу выслушать, ваши соображения.
Как и следовало ожидать, безы хотели потянуть время, мол, спецы ведущие проверку док-базы администрации хоть что-то нароют и тогда, с козырями на руках… Меня это не устраивало. Ругов мог успеть удалить компромат и проверка ничего не даст, а шерстить базу Вашека — все равно что громко объявить «Я знаю чем вы занимаетесь!». А пока что я всего лишь инспектирую планету: Как живется-можется? Чем помочь? И как нам организовать полномасштабную добычу руды?
Но Викен правильно подметила, Ругова уже готовят к закланию, Кольцов занял позицию «мой отсек дальний» и всячески давал понять, что в дела гражданских не вникает, а вот Вашек… полный излишнего энтузиазма, меня очень настораживает и я не могу понять чем. Что-то мы все упустили, какой-то кусочек мозаики…
Следующим местным утром мы отправились с инспекцией в гарнизон: я, Зайнов, еще три офицера и Викен, вместе с платьем скинувшая томные повадки, ставшая серой и опасной… как коската. Идеальный секретарь, идеальный помощник… мог бы быть. Если бы я тогда не поспешил и не пошел «в лоб».
Всё как всегда на подобных инспектированиях: всё наспех приведено в «приличный вид». Однако если знать, куда смотреть видно, что еще дня три назад здесь был форменный бардак и он наступит вновь, как только моя «вышестоящая» особа покинет планету. Я присматривался к офицерскому составу и увы, не находил ни одного нормального офицера — все раздавленные жизнью, никому уже ничего не надо, тихо досиживают свой срок до пенсии, выполняя свою работу так чтобы не схлопотать выговор, не более. Плохо, очень плохо.
Бардак на базе-то устранили титаническими усилиями солдат, а вот демонстрация физподготовки была форменным позором. До конца полосы препятствий добралось меньше половины и потом еле стояли злые и запыхавшиеся.
— Саламандра, не желаете ли размяться? — мой едкий тон адресовался не ей, и она это прекрасно поняла.
— Как скажете, мой Сан.
Я кивнул, подтверждая завуалированный приказ.
Викен сбросила куртку и ушла к началу полосы. Ну что сказать, прошла она ее разве что не танцуя, с потрясающей легкостью и изяществом, вызвав на лицах солдат злость пополам с завистью и восхищением. Кто-то из офицеров решил прервать ее триумфальное шествие, и полоса молотов заходила, так что пройти ее стало совершенно невозможно. Викен задержалась лишь на секунду, оценивая ситуацию, и вдруг вскарабкалась на опору и пошла по верхней планке, к которой крепились молоты.
Полоса была пройдена, и приближение Викен встречали гробовым молчанием.
Полоса была пройдена, и приближение Викен встречали гробовым молчанием. Она даже не запыхалась, лишь слегка раскраснелась, разогнала кровь.
— Я не ожидаю от наших солдат, — разорвал тишину я, — уровня подготовки моего секретаря и приемной дочери, но то, что я увидел можно охарактеризовать лишь одним словом «позор».
Мне никто не возражал.
Дальше было еще хуже. После демонстрации подготовки «якобы спецназа» меня интересовали летчики.
Из пяти имитаторов работали только два.
Летчики сначала демонстрировали «парадные пролеты», но мне это быстро надоело, я и сам так могу, при том что подтверждал квалификацию лет пять назад. По моему приказу во второй имитатор отправилась Викен и началось веселье. Из шестнадцати ее противников лишь четверо не были уничтожены за три-пять минут боя, и то, последнему повезло — Викен просто устала уже.