Брегон дожевал, запил чаем, а затем, облегченно вздохнув, повторил:
— Не станет… Мне бывает плохо только тогда, когда я долго не ем сладкого!
— Ну ты и сладкоежка! — со смехом воскликнула Финли. — Но не волнуйся, в этом доме для тебя всегда найдется что-нибудь вкусненькое.
Брегон благосклонно кивнул головой, перевел дух и вновь придвинулся к столу.
Вскоре пришел муж хозяйки — капитан Хэндсвел. Он присоединился к друзьям. Разговоры, шутки и воспоминания затянулись до полуночи. Брегон уже клевал носом и сонно хлопал ресницами, когда капитан объявил о том, что пора давно спать.
— Завтра с утра пойдете со мной на корабль, будем готовиться к плаванию.
Он подошел к Таффи и, поцеловав ее в щечку, ласково произнес:
— А тебе, маленькая рукодельница, огромное спасибо за подарок! Я, признаться, такой красивой рубахи никогда раньше не видел. Якоря на ней, как настоящие. Умница!
Таффи от удовольствия зарделась, как роза. Она смущенно улыбнулась и скромно опустила глазки. Но по всему было видно, что похвала бывалого моряка ей приятна.
Когда все уже уснули, Клайм тихонько выбрался из постели и подошел к распахнутому окну.
На темном небе весело перемигивались яркие звездочки, отражаясь в водах Великого океана жемчужной россыпью. У причала тихо — тихо плескались ленивые волны, осторожно покачивая корабли. Густо темнели стройные мачты, отдыхая после длительных странствий. У дальнего выхода из залива равномерно вспыхивал и гас надежный огонь маяка. Тихо было в спящем городе, и лишь неугомонные сверчки вовсю стрекотали в зарослях цветущего шиповника.
— Интересненько-любопытненько, — прошептал Клайм. — Что ждет нас на острове Говорящих птиц? Эх, быстрей бы уже в плаванье…
Он снова лег в постель и, принявшись мечтать, не заметил, как уснул.
Оставшиеся до отплытия дни друзья трудились на корабле Хэндсвела, не покладая рук. Они драили палубу, начищали до блеска многочисленные ручки и перила, и конечно же донимали мореходов бесконечными вопросами. Капитан определил Таффи на камбуз помощницей кока — так зовут корабельных поваров. А камбуз — это кухня на корабле.
Наконец наступил долгожданный день. Хэндсвел отдал команду поднять паруса, и судно отправилось в путь. Провожающие с причала напутствовали мореплавателей добрыми словами, по древнему обычаю желали им семь футов под килем и попутного ветра.
Глядя на оставшуюся на берегу Финли, Брегон печально вздохнул.
— Чего это ты вздыхаешь? — поинтересовался Клайм.
— Как же мне не вздыхать, если госпожа Финли осталась на берегу… Теперь мне не видать ее вкусных пирожных до тех пор, пока мы не вернемся.
— Ничего, Брегончик, — успокоила его Таффи. — Мы же вернемся, а за время путешествия ты аппетит нагуляешь.
— Зачем же мне его нагуливать? Он у меня и так всегда есть, — недовольно буркнул Брегон.
Корабль плавно скользил по водным просторам, с шипением разрезая лазурные волны. Резвые дельфины сопровождали его, игриво выпрыгивая из воды.
— Эй, Брегон, давай залезем на мачту — посмотрим, не видать ли остров, — предложил Клайм и первым полез наверх.
Брегон последовал за ним, а Таффи отправилась помогать коку готовить обед.
Клайм забрался в смотровую бочку, закрепленную на верхушке мачты, и помог Брегону. Обнявшись как заправские моряки, они принялись вглядываться в морскую даль. Но вскоре им это надоело. Вокруг, сколько хватал глаз, виднелся лишь океан.
— Пойду-ка я, пожалуй, вниз, — решил Клайм. — Наведаюсь в камбуз.
Он выбрался из бочки и ловко спустился по канатам вдоль мачты. Брегон уже перебросил ногу через край бочки, собираясь проделать то же самое. Но тут его взгляд упал вниз, и он испуганно отшатнулся. Палуба была так далеко, что Брегону стало страшно.
— Эгей, там в бочке! — весело окликнул его Клайм. — Слезай быстрее, а то на обед опоздаешь!
Брегону было стыдно признаться, что он струсил, поэтому он решил схитрить.
— Что-то мне не хочется, — краснея, ответил он. — Я лучше здесь посижу, на свежем воздухе.
— Вот тебе и на! — изумился Клайм. — Виданное ли дело, чтобы Брегон от обеда отказался?!
Он подозрительно прищурился и поинтересовался:
— А не струсил ли ты часом, братец?
— Нет-нет, что ты! — запротестовал Брегон, краснея еще больше. — Просто мне здесь очень нравится…
Клайм в сомнении покачал головой, но спорить не стал.
— Ну, как хочешь! — воскликнул он. — Только потом не жалуйся, что остался голодным!
Брегон остался в одиночестве. Ему было страшно и стыдно, а еще очень жалко самого себя. Вцепившись руками в край смотровой бочки и высунув над ним нос, он тихонько поскуливал:
— Вечно мне не везет… Клайм что-нибудь затеет, а на меня все шишки валятся! Сидел бы себе внизу и горя не знал, так нет же — полез вверх на свою голову! Теперь буду сидеть в этой дурацкой бочке, как ворона в гнезде, пока с голоду не помру…
Через некоторое время прибежали Клайм и Таффи. Они принялись упрашивать Брегона спуститься вниз — отведать свежеиспеченного рыбного пирога и полакомиться тортом со взбитыми сливками. Следом за ними подошел Хэндсвел.
Вскоре на палубе собралась вся команда, уговаривая и соблазняя чичяврика всевозможными сладостями и посулами, но все было напрасно. Брегон даже не отзывался. Он сидел на дне бочки, сжавшись в комочек, и тихонько плакал.