Райан вынул из ножен Черный Меч и засмеялся: исход поединка был настолько очевиден!
— Дай мне только дотянуться до него, — шепнул Меч, — и я сделаю все сам. Разрушение и смерть — эти дела по мне.
Но сперва была очередь драконов. Во время очередного витка Чиа неожиданно вильнула в сторону, сделав неуловимое движение хвостом, и Сверчок, взвыв от боли, внезапно свалился в крутое пике.
— Эй! — крикнул ему Санди. — Ты что?
— Эта дрянь врезала мне хвостом по глазам!
— Давай верх, разобьемся!
— Да я не вижу, где верх, где низ!
— Низ там, куда ты падаешь башкой, причем очень быстро.
— Ага, спасибо… — Отчаянно моргая слезящимися глазами, Сверчок выровнялся над самой землей и свечкой ушел в небо. Он изменил тактику и теперь двигался широкими рваными зигзагами, поминутно меняя направление, оглушая противника хлопаньем своих могучих крыльев и совершенно сбив Чиа с толку этими пассажами. Оба дракона тяжело и неровно дышали, в воздухе стало довольно дымно, и драконы часто промахивались.
Тысячи голов были запрокинуты в небо, и тысячи глаз нетерпеливо следили за развитием событий.
Улучив момент, когда Чиа зависла головой вниз, Сверчок, на страшной скорости проносясь мимо, ухитрился так удачно лягнуть ее задней лапой в челюсть, что закрутил ее в отчаянный штопор.
Его и самого завинтило, но он двигался в противоположном направлении, вверх, а потому ему ничего не грозило.
— Отыгрался! — ухмыльнулся он.
Чиа с трудом выровнялась.
— Я не боевой дракон, между прочим, — упрекнула она Райана.
— Поиграли — и будет, — мрачно отозвался тот. — Я требую не так уж много. Вынеси меня на удар.
И Чиа, много лет верой и правдой служившая Злу, не подвела. Описывая мертвую петлю и находясь в ее высшей точке, она перевернулась брюхом вверх и, сложив крылья, обрушилась повисшим вниз головой Райаном на проносившегося под ними противника. Черный Меч с пронзительным визгом, похожим на боевой клич, рассек воздух и скрестился с рефлекторно выброшенным ему навстречу фальшивым братцем из Хранилища. О, как давно он ждал минуты, когда смог бы показать себя во всей красе! Одновременно со звоном клинков он выбросил из себя языки черного пламени, и Санди вскрикнул от дикой нестерпимой боли. В мгновение раскалившись докрасна, его меч изогнулся, прожег перчатку на державшей его руке и на самой руке обуглил кожу. Не в человеческих силах было его удержать, а рука, что держала его, была все ж таки из обычной человеческой плоти. Меч Санди выпал, свистя, устремился к земле и, вонзившись в нее, был тут же окружен толпой, делавшей ставки.
Чиа совершила цирковой кульбит и вновь вынесла Райана в удобную для удара позицию; за эти секунды Санди еще не пришел в себя. Вновь поднялся Черный Меч, на этот раз его целью была голова в серебристом шлеме. Санди спасла лишь реакция Сверчка, в момент удара перевалившегося через крыло и резко ушедшего вниз. Удар пришелся скользом, на этот раз он был без огня — видимо, и Черному Мечу требовалось время, чтобы накопить потенциал. Ремни шлема лопнули, и он унесся вниз, вслед за мечом. Сверчок описал большой круг, чтобы дать оглушенному Санди прийти в себя. Сам дракон, казалось, был в растерянности.
— Ну вот и все! — крикнул Райан. — Моя победа!
Санди поглядел на свою руку. Кожа на ней почернела, и вся она была одной живой болью.
— Пока мы оба живы, — сказал он, — одному из нас рано трубить победу.
— Ты спятил?
— Может быть, — вполголоса согласился Санди. — Сверчок, посмотри на него. Что ты видишь?
— Тучу, — сказал дракон. — Нечто, скрытое клубящимся черным дымом. Это дым будущих пожарищ, Санди.
Санди засмеялся.
— Так пусть же и его дракон посмотрит на меня. Вперед, Сверчок.
Вперед, и бей его.
— Но чем? Ты безоружен.
— А мое Могущество? Оно не чужеродное, я не раб Меча, этой бездушной штуки. Бей его мною.
Сверчок, услышав этот приказ, резко нырнул вниз. Он вознамерился сперва обсудить его.
— Я согласен с Райаном: ты спятил. Если мы с Чиа столкнемся, то только грохнемся на землю, немного помятые, разберем хвосты и лапы, разогнем скомканную броню — дел?то! Но для людей это верная гибель!
— Сверчок, — сказал ему Санди. — Я пришел сюда, чтобы убить его любой ценой. Верно, мне нужно время, чтобы раскачаться, но теперь меня уже не остановить. Погляди вниз! Это же Сэсс! Чтобы спасти ее, я отдал бы не только свою, но и твою жизнь! Давай же!
И зрители на земле, считавшие, что бой завершился, увидели нечто, чего никто из них не рассчитывал увидеть никогда в жизни, и много про это было сложено песен.
— Что он затеял? — спросил Амальрика пожилой седобородый эльф из посольства, молитвенно сложивший руки на груди. Амальрик отмахнулся от него.
Золотой дракон вдруг заметался, как будто в судорогах смертного страха, а его седок, пытаясь удержать его, окутался клубами черного дыма, тут и там прорезаемого языками темного пламени, но не орудием нападения была эта жуткая туча, а щитом, что в тщетной попытке спастись выставил перед ним Черный Меч.
Золотой дракон вдруг заметался, как будто в судорогах смертного страха, а его седок, пытаясь удержать его, окутался клубами черного дыма, тут и там прорезаемого языками темного пламени, но не орудием нападения была эта жуткая туча, а щитом, что в тщетной попытке спастись выставил перед ним Черный Меч. Для этого щита он взял всю силу, и заклятье, державшее в узде язык Королевы эльфов, рухнуло, и от ее отчаянного пронзительного визга испуганного ребенка, переходящего границы слышимости, у стоящих ближе заложило уши.