— А это еще что за народ такой? — спросил бородатый мужчина неопределенного возраста.
— А это, братец мой, коренные жители Аляски, интересный я тебе скажу народец.
— Язычники..?
— Что ты, православные, верят в нашего Иисуса Христа!
— Хорошо. А дальше что?
— Я сошел с корабля простым моряком, а через три года карманы моей куртки были доверху набиты золотом. Оно там повсюду, успевай только собирать. А если к тебе будет благосклонна Фортуна, ты сможешь найти самородок величиной с кулак!
— А ты находил… такие самородки?
— Врать не буду, мне не случалось. Зато золотой песок высыпался из моих карманов. И как бы для наглядности он вывернул их наизнанку.
— Так они пусты, — дрожащим пальцем ткнул в них мужичок небольшого росточка. Ты враль! Да он враль, братцы, а ну дайте ему!
Началась потасовка, шумная компания вывалилась на улицу. Федору Федоровичу было хорошо видно в окно, как четверо бородатых мужиков навалились на парня в форме матроса. Он бился отчаянно, можно сказать, даже с особым азартом. Складывалось впечатление, что это не первая потасовка в его жизни и далеко не последняя. Свисток городничего распугал хмельную компанию, все кинулись врассыпную кто-куда. Когда все стихло, Федор Федорович тоже засобирался домой. Вечер клонился к ночи, он расплатился с хозяином и, немного покачиваясь, вышел из трактира. За все это время о волшебном ботинке, что валялся у него под кроватью, он так ни разу и не вспомнил.
Федор Федорович остановился и глубоко вздохнул, день прошел впустую, он пробездельничал и не сделал ничего полезного. В такие минуты он очень на себя сердился. Завтра, — подумал он, надо встать еще раньше, так как мешок для обуви полон только наполовину. Булыжная дорога закончилась, он вступил на узкую тропинку, ведущую из города к окраине, где он собственно и обитал. Ее и днем не особенно было видно, а ночью она и вовсе терялась в густом бурьяне. Обувщиков споткнулся. Камень, — подумал он, — хотя откуда здесь взялся… Камень вдруг вздрогнул, и застонал.
— Эй, ты кто? Ответа не последовало. Ночь. Темно хоть глаз выколи. Федор Федорович хотел переступить и идти дальше. Но слабый стон: «…помогите, пожалуйста», заставил Обувщикова наклонится к земле.
— Эй, ты кто? — повторил свой вопрос испуганный Федор Федорович.
— … Помогите, пожалуйста! — чуть слышно прошептал незнакомец.
— Вот беда, беда! — вслух повторил несколько раз Федор Федорович. — Идти можешь? — спросил он у незнакомца. Вопрос повис в воздухе. — Что же мне с тобой делать? А ну, обопрись на мое плечо! Я живу здесь недалеко и как бы для подтверждения махнул в пустоту. Федор Федорович помог незнакомому мужчине кое-как встать на ноги, крепко обняв его, постоял минуту или две, чтобы сохранить равновесие, и только тогда повел к себе домой.
Чиркнула спичка, грустно заплясал фитиль керосиновой лампы. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Федор Федорович отбросил их дрожащей рукой и только после этого решился взглянуть в лицо незнакомца.
— Ба!!! Да ведь это морячок, золотоискатель из трактира… Видно братец крепко тебе досталось от наших мужиков. Что верно то верно, рука у них тяжелая, но убивать не станут, так что через день или два обязательно оклемаешься. На-ка, попей водицы родниковой, бабки поговаривают, она целебная.
Почти целую неделю Федор Федорович не отходил от постели больного. Увечья на деле оказались гораздо серьёзнее, чем показались на первый взгляд. Впервые в жизни он проявил заботу к совершенно незнакомому человеку. На лечение моряка он потратил практически все свои скудные сбережения. И самое удивительное, что ниразу об этом не пожалел. Он привязался к молодому человеку, как к родному сыну, хотя имени его до сих пор не знал. Это событие перевернуло внутренний мир Федора Федоровича до неузнаваемости. Раньше он был диковат, груб и нелюдим, зато теперь был готов продать последнюю рубашку, лишь бы вылечить больного. Эта забота стала смыслом его жизни. Да, именно сейчас, за многие годы прожитых лет он наконец обрел смысл жизни — во что бы то ни стало поставить на ноги молодого человека. Сама судьба поручила именно ему эту заботу, и именно этим обстоятельством он был горд и счастлив. В начале к больному вернулось сознание, потом аппетит, два три слова сказанные за день, вселяли надежду, что он идет на поправку. А когда пострадавший окреп настолько, что уже мог вставать и ходить, то Федор Федорович в душе искренне стал простирать руки к небу с великой благодарностью за исцеление. Пришло время объясниться, память полностью вернулось к молодому человеку.
— Так как, ты говоришь, тебя зовут? — спросил Федор Федорович.
— Алексей я…
— Значит Алеша! И что же тебя привело в наши края? Я так понимаю, ты не из этих мест.
— Если говорить коротко, я оказался в вашем городе совершенно случайно. Мне посоветовали, что здесь можно с выгодой продать золото без лишних расспросов. Но как назло, когда до берега оставалось рукой подать, лодка перевернулась. Теперь оно на дне реки, искать бесполезно – глубоко. Я и сам чуть не утонул. От отчаяния пришёл в трактир, вино разгорячило кровь, и развязало язык. Ну, а что было дальше, вы видели, не так ли?