Юноша вскоре дошел до морского берега, но пения дрозда не было слышно. Он дождался, пока, птица запела, и переправился через море. Великан тотчас появился и сказал ему:
— Что тебе здесь надо, тень от моих усов, пыль с моих ладоней?
— Я пришел за твоим мулом.
— На что он тебе?
— Не твое это дело. Подай мне его.
— Так и быть, я его отдам тебе, но с условием, что когда-нибудь ты мне его вернешь.
Адольф взял мула, который пробегал сто миль за один миг, и вернулся во дворец.
Король был очень доволен, что снова видит Адольфа и дал ему слово впредь его не обижать. Но вскоре горбун, прослышав о дрозде, пришел к королю и сказал:
— Крестный, Адольф хвалился, что может отнять у великана его дрозда, который так хорошо поет и чье пение так далеко разносится.
Король потребовал Адольфа к себе:
— Эжен сказал мне, что ты хвалился, будто можешь достать у великана его дрозда.
— Я, ваше величество? Я этим не хвалился, да и как я мог бы его поймать?
— Все равно! Если ты мне его не принесешь, тебя живьем сожгут на костре.
Адольф снова пошел на берег моря. Услышав пение дрозда, он тотчас переправился через море и поймал птицу.
— Что тебе здесь надо, — спросил его великан, — тень от моих усов, пыль с моих ладоней?
— Я пришел за твоим дроздом.
— На что он тебе?
— Не твое это дело. Отдай его мне.
— Так и быть, я тебе его отдам, но с условием, что ты когда-нибудь мне его вернешь.
Когда Адольф возвратился во дворец, все придворные дамы пришли в восторг от пения дрозда, а король дал юноше слово впредь его не обижать.
Немного времени спустя горбун сказал королю:
— У великана есть большой фонарь, который освещает землю на сто лье вокруг. Адольф хвалился, что достанет этот фонарь и принесет сюда.
Король потребовал к себе Адольфа:
— Эжен сказал мне, что ты хвалился, будто можешь добыть у великана его фонарь.
— Я, ваше величество? Как бы я мог это сделать?
— Все равно! Если ты мне не принесешь фонарь, тебя живьем сожгут на костре.
Адольф пустился в путь и вскоре дошел до морского берега. Дрозда, сообщавшего ему, когда можно перейти на ту сторону, уже не было там; однако он отважился на переправу и, достигнув другого берега, прямиком пошел к великану.
— Что тебе здесь надо, — спросил его великан, — тень от моих усов, пыль с моих ладоней?
— Я пришел за твоим фонарем.
— На что он тебе?
— Не твое это дело. Отдай мне его.
— Так и быть, я тебе его дам, но с условием, что когда-нибудь ты мне его вернешь.
Юноша поблагодарил великана и пошел обратно. Неподалеку от королевского дворца он остановился, дождался наступления ночи и затем продолжал путь, высоко держа фонарь, освещавший все вокруг.
Обрадованный король еще раз дал Адольфу слово впредь его не обижать.
На некоторое время Адольфа оставили в покое, но вдруг горбун говорит королю:
— Адольф хвалился, что он знает, где ваша дочь, и что он мог бы разыскать ее и привезти домой.
Король потребовал к себе Адольфа:
— Эжен сказал мне, будто ты хвалился, что знаешь, где моя дочь, и можешь мне ее доставить.
— Ах, ваше величество, ведь по вашему приказу ее искали повсюду, на суше и на море, и не смогли нигде найти. Как же вы хотите, чтобы я, безвестный пришелец, справился с таким делом?
— Все равно! Если ты ее не привезешь, тебя живьем сожгут на костре.
Адольф, очень опечаленный, отправился в путь. Ему повстречалась ты самая старуха, которую он уже видел. Она ему сказала:
— Король хочет, чтобы ты нашел его дочь? Пойди опять к великану.
Адольф переправился через море и, придя к великану, спросил его, не знает ли он, где королевская дочь.
— Знаю, — ответил великан. — Она в замке королевы с серебряными ногами, но, чтобы ее освободить, надо немало потрудиться. Прежде всего попроси короля вернуть мне мула, дрозда и фонарь. Затем надо построить корабль в триста туазов длины, такой же ширины и в сто пятьдесят туазов вышины, на том корабле надо сделать комнату, а в той комнате — ткацкий стан. А самое главное— весь корабль должен быть построен без железа и меди; пусть король делает как знает.
Адольф передал королю то, что сказал великан. Тотчас созвали мастеров и велели им построить корабль в триста туазов длины, такой же ширины и в сто пятьдесят туазов вышины, на этом корабле сделать комнату, а в той комнате — ткацкий стан, и нигде ни кусочка железа или, меди. Корабль построили за двое суток. Но горбун подкупил одного из мастеров, и тот вставил в корабль железную скрепу.
Адольф явился с кораблем к великану. Тот сказал:
— Корабль крепили железом.
— Нет, — ответил Адольф, — железа здесь нет.
— Вот в этом месте есть железо, — сказал великан. — Верни корабль королю, пусть он позовет мастера с молотком и долотом, и вы увидите, что я прав.
Как только мастер приставил долото к указанному месту и стукнул по нему молотком, долото сломалось. Железную скрепу тотчас вынули, и когда Адольф снова явился с кораблем, великану уже не к чему было придраться.
— Теперь,— сказал великан,— надо погрузить на этот корабль триста караваев хлеба, триста фунтов говядины, триста мешков проса, триста фунтов льна, да еще поместить туда триста девственниц.