— Ох, не знаю, — скептически вздохнул Дун. — Мы, может, насочиняли себе неизвестно что насчет этих «Правил». А что, если там речь всего лишь о какой-нибудь кладовке для инструментов? — Он издевательски протянул: — «Правила для Эванса»! А кто он такой, этот Эванс? Может, так звали какого-нибудь работягу в Управлении трубопроводов, настолько тупого, что для него пришлось составить специальные правила, чтобы он не потерялся в туннелях? Почему нет? — Он покачал головой: — Не знаю, не знаю. По-моему, эти инструкции просто бред сивой кобылы.
— Бред сивой кобылы? Это еще что такое?
— Это значит «бессмыслица». Старинное выражение. Вычитал его в одной книжке в библиотеке.
— Но они не могут быть бессмыслицей! Зачем же тогда надо было прятать их в такой красивый ящик? Да еще с таким хитроумным замком?
Но Дун не был расположен прямо сейчас ломать над этим голову.
— Завтра разберемся, — сказал он. — А сейчас пошли найдем стражей.
— Погоди, — сказала Лина, хватая его за рукав куртки, — я хочу еще кое-что тебе сказать.
— Что?
— У меня бабушка умерла.
— О! — Дун изменился в лице. — Как это грустно! — сказал он. — Мне так жаль!
Его искреннее участие настолько тронуло Лину, что из глаз у нее брызнули слезы. Дун мгновение колебался, а потом шагнул вперед и крепко обнял ее, так крепко, что она даже закашлялась, а потом засмеялась. В этот миг она поняла, что Дун, этот тощий черноглазый Дун со своим ужасным характером, со своей жуткой курткой, со своим добрым сердцем, — сейчас самый близкий ей человек. Ее лучший друг.
— Спасибо, — сказала она и улыбнулась ему. — Пошли и поговорим со стражами.
Они пересекли площадь и поднялись по ступеням ратуши. В вестибюле за столом дремал младший страж Бартон Сноуд, с которым Лина познакомилась еще во время своего первого визита сюда. Он опять что-то жевал, и его челюсть мерно двигалась из стороны в сторону.
— Страж, — обратился к нему Дун, — нам надо поговорить с вами.
Охранник медленно поднял глаза.
— Пожалуйста, — сказал он, — слушаю вас.
— С глазу на глаз, — добавила Лина.
Лицо младшего стража выразило недоумение. Он внимательно оглядел вестибюль, и его маленькие глазки так и впились в Лину.
— Так тут вроде и выходит с глазу на глаз, — медленно произнес он.
— Тут же никого нет, кроме меня.
— А вдруг кто-нибудь войдет? — спросил Дун. — То, что мы хотим вам рассказать, — это тайна. И чрезвычайно важная.
— Важная тайна? — оживился охранник.
Он кряхтя поднялся со своего стула и отошел с ними к небольшой нише в боковой стене вестибюля.
— Ну, так в чем дело? — спросил он.
Они рассказали ему все. И пока они говорили, перебивая друг друга, стараясь не упустить ни одной детали, брови охранника ползли все выше и выше.
— Вы лично видели комнату? — уточнил страж, когда они закончили свой рассказ. — Все это правда? Вы уверены? — Он стал жевать бы стрее. — Вы хотите сказать, что мэр… что мэр…
В эту секунду где-то стукнула дверь, и через вестибюль быстро прошли трое охранников и среди них — старший страж. Лина сразу узнала его по бороде. Проходя мимо, старший страж бросил взгляд на Лину. «Он меня узнал, — подумала Лина. — Или нет?» Она не могла понять.
Тем временем Сноуд наконец сумел выговорить фразу целиком:
— Вы хотите сказать, что мэр ворует?
— Именно, — сказал Дун. — И мы решили, что вам было бы неплохо об этом знать, потому что кто же, кроме вас, может арестовать мэра? А когда вы его арестуете, можно будет вернуть все украденные вещи на место…
— И объявить горожанам, что надо подыскать нового мэра, — подхватила Лина.
Бартон Сноуд стоял, привалившись к стене, и сосредоточенно тер подбородок. Было видно, что думать ему нелегко.
— Надо что-то предпринять, — пробормотал он наконец. — Но все это ужасно, ужасно. — Он направился к своей стойке, Лина и Дун после довали за ним. — Я составлю записку, — сказал страж, доставая карандаш из ящика стола.
Лина следила, как он царапает на клочке бумаги: «Мэр ворует. Потайная комната». Закончив, он облегченно вздохнул.
— Очень хорошо, — сказал он. — Определенные действия будут предприняты, можете быть уверены. Определенные действия. В весьма сжатые сроки.
— Отлично! — сказал Дун.
— Спасибо, — сказала Лина, и они пошли к выходу.
Трое охранников все еще стояли в дверях. Старший страж сделал шаг в сторону, чтобы дать Лине и Дуну пройти, и они вышли и начали спускаться по широким ступеням. Лина оглянулась. Прежде чем дверь захлопнулась, она заметила, что старший страж подошел к столу Бартона Сноуда, и тот вскочил, вытянулся, и было видно, что его просто распирает от небывалых новостей.
ГЛАВА 13
Догадки и находки
На площади они расстались: Дун отправился домой, а Лина пошла в противоположную сторону через Хакен-сквер. Маленькой группки Верных уже не было на площади, но митингующие со своими лозунгами все еще мерили шагами мостовую перед ратушей. Некоторые из них по-прежнему выбрасывали в воздух кулаки и выкрикивали что-то, однако большая часть брела тихо с усталым и разочарованным видом. Лина тоже чувствовала что-то вроде разочарования. С той самой минуты, когда Дун рассказал ей про дверь, она верила, что это и есть та самая дверь, о которой шла речь в «Правилах». Она так на это надеялась! И это заставило ее сделать поспешные выводы. Она слишком поторопилась. Она вечно все делала слишком быстро. Иногда это было хорошо, но иногда — совсем нет.