— Если артефакт у него, то ему не Тая нужна — я. — Вот и остатки нашей армии подтянулись. Артур одной рукой книгу держит, второй, Камиллу.
— Не нужен ты ему. — Головой качаю. В таком варианте все значительно проще было бы. — Нет у него артефакта. Темные Азмаила клятвенно заверили, что хорошо его припрятали. Мстить он настроился.
Молчим. Думаем. А у меня в голове ни одной мысли. Одни слова. Да и те все, не печатного содержания.
И никого, кроме себя, винить не приходится. Может прав Повелитель. И на пенсию мне пора, цветочки выращивать.
Ага… цветочки… Репейнички… В хвост этому гаду. Вот найду, верну, рога пообломаю. И на пенсию.
Вместе с мышкой своей. Деток, внуков нянчить.
— Может, гонца к Повелителю…
— К Повелителю, к Повелителю… Тебе, что не терпится все его рассуждения о собственной проф. непригодности услышать? — На Вельзя рычу, а у самого какая-то мысль неясная, в голове пойманной рыбкой бьется.
К Артуру поворачиваюсь. А на лице у меня уже просветление ума отражается. И улыбка идиотская расползается.
— А напомни-ка мне, что тебе мышонок говорил, когда на храм наводку давала?
Только у герцога в глазах ни одного проблеска мысли. Лишь опасения в здравости моего рассудка. Ладно, этот вопрос мы с тобой попозже обсудим. Когда с первоочередным разберемся.
Рукой махнул, к Вельзу подхожу. Вплотную. Вот с этим можно разговаривать. На морде ни тени сомнения.
Да и Тени мои подобрались. На лицах полная готовность куда угодно и зачем угодно.
— Он там, где его меньше всего искать будут. Во дворце у Азмаила.
Как ни странно, спорить со мной никто не стал.
* * *
Я пришла в себя лежа на сыром каменном полу. Мои руки, ноги окоченели. И зубы, немедленно, начали выбивать чечетку.
Первое, что попыталась сделать, растереть себя, разгоняя кровь. Получилось не очень. Скрюченные пальцы отказывались повиноваться.
Да и в голове, при каждом движении, раздавался набат.
И все-таки, пришлось разыскивать в себе силы. На помощь приходить никто не торопился. Так что выходов оставалось только два. Или дожидаться появления рыцаря на белом коне. Который меня, глупую, из очередной передряги вытаскивать будет.
Или…
Короче, вариантов не было.
С трудом приподнявшись, огляделась.
Да, пещера в лабиринте храма, по сравнению с этим номером, казалась люксом. То, что я нахожусь в подземелье, сомнений не вызывало. Только там может быть такой тяжелый земляной воздух. Ко всем прочим недостаткам, еще и влажный. На камне, которым стены выложены, капельки воды поблескивают.
Освещение тоже оставляет желать лучшего. Магические светильники явно давно не заправляли. Или, специально, для создания соответствующей атмосферы, притушили.
На одной из стен, дверь. Из толстых досок.
Напротив меня, небольшое возвышение, на котором в ворохе полусгнивших тряпок…
Насколько возможно, в моем положении, быстро доползаю туда.
Судя по фигуре — женщина. Но измождена очень. Кожа, что из-под ткани разъеденной кое-где просвечивает, больше на пергамент похожа. Осторожно прикасаюсь — тепло еле чувствуется.
Похоже, прогнозы моего здесь пребывания, очень незавидные. Вряд ли как танцовщицу пригласили.
Кстати… Вот что значит, по голове ударили. И так с мыслительными процессами трудности возникали. А тут, видно, последние извилины в прямые переквалифицировались.
Тянусь к стихиям… И… ничего. Словно их не существует. Но я же вижу… Капельки воды, земля, что между камней проступает. Да и с дыханием, вроде, пока проблем нет.
Пробую снова… И вновь, полное разочарование.
И как-то, сразу, расклад становится понятным. Блокировка стихий. Полная. А такое только одни существа могут. Те, кто волен приказы стихиям раздавать.
Давно я демонами не виделась.
Вельз ни в счет будет. Неплохой парень. Свой. Он мне несколько интересных приколов с огнем показывал. Пока Лекс от меня бегал.
Так, отставить Лекса. А то у меня при мысли о нем состояние тяжелой степени озверения наступает.
Просто так. Чтобы за воспитанницами своими лучше смотрел.
Возвращаюсь к своей находке. Волосы, спутанные, с лица убираю.
И… замираю. От радости и ужаса.
Тереза.
Лицо прочерчивают бугристые рубцы от когтей. Щеки впали, губы запеклись кровавой коркой.
Но жизнь еще теплится в измученном теле.
Эх, Альдера бы сюда. Он бы с этим вопросом быстро разобрался.
А из меня целитель… Только и могу, что силой своей жизненной поделиться.
Но, раз ничего другого не умею… Беру ее руки в свои, начинаю разгонять энергию по каналам. Сколько так сидела, не знаю. Только, вдруг, почувствовала, как на кончиках пальцев забилось. В ритме моего пульса. Начала откликаться. Принимать в себя.
Тогда я уже и рядом пристроилась. Противно было, под эти грязные тряпки забираться, но… Пересилила себя. К ней прижалась, осторожно, чтобы не причинить боли, обняла.
Вроде, даже теплее стало. Так незаметно и задремала.
Проснулась от ощущения взгляда.
Прежде чем открыть глаза, прислушалась. Похоже, в камере нашей, больше никого нет. Значит…
И точно.
— Он все-таки, тебя поймал.
— Он все-таки, тебя поймал. — Голос слабый, на сердце от жалости к ней камень лежит. Но, нельзя вида показывать. Из нас двоих, ей сейчас больше поддержка нужна.