— У меня все места слабые! крикнул Хоул. — Я рассчитывал, что Салиман жив! А когда оказалось, что от него остался всего лишь Персиваль, я со страху пошел и надрался! А тут еще вы сыграли Ведьме на руку!
— Я старшая! — верещала Софи. — Я неудачница!
— Чушь собачья! — проревел Хоул. — Вы просто все время так думаете! — Он замедлил шаг. Пыль тучами взвивалась вокруг. Софи слышала, что цветущие кусты совсем рядом, потому что до нее доносились свист и шелест песка в листьях. Хоул и Софи с такой силой вломились в кусты, что Хоулу пришлось вильнуть и вместе с Софи промчаться над озерцом, едва касаясь воды.
— И вообще вы слишком добросердечны! — добавил он, перекрывая плеск воды и шелест песка по листьям белых кувшинок. — Я-то надеялся, вы так взревнуете, что и на милю не подпустите демона к замку!
Они приземлились на туманный бережок и пробежались по нему. Кусты по обеим сторонам зеленой лужайки трещали и прогибались, а в смерч за их спиной засасывало лепестки и мелких птичек. По лужайке навстречу Хоулу и Софи медленно плыл замок, а ветер сносил дым из башен. Хоул ловко затормозил, распахнул дверь и ворвался внутрь, таща за собой Софи. — Майкл! — крикнул он.
— Это не я впустил Пугало! — виновато промямлил Майкл.
На первый взгляд все было как раньше. Софи ужасно удивилась, когда сообразила, что не было ее всего несколько минут. Кто-то выволок из-под лестницы ее кровать, и на ней лежал Персиваль — все еще в обмороке. Вокруг кровати толклись Летти, Марта и Майкл. Сверху до Софи доносились голоса миссис Ферфакс и Фанни вперемежку со зловещими шорохами и глухими ударами, красноречиво свидетельствовавшими о том, что Хоуловым паучкам приходится туго.
Хоул отпустил Софи и кинулся к гитаре. Не успел он ее коснуться, как раздалось громкое мелодичное «дзынннь!». Струны лопнули. Хоула осыпало щепками. Ему пришлось отпрянуть, прикрыв лицо изодранным рукавом.
И тут у очага внезапно возникла мисс Ангориан. Она улыбалась. Хоул оказался прав. Она наверняка все это время просидела в гитаре, дожидаясь подходящего момента.
— Твоя Ведьма погибла, — сказал ей Хоул.
— Ах какая жалость! — беспечно ответила мисс Ангориан. — Теперь я смогу заполучить другого человека, получше. Проклятье исполнилось. Наконец-то мне можно забрать твое сердце. — И она нагнулась и вытащила Кальцифера из очага. Кальцифер с перепуганным видом трепыхался над ее сжатым кулаком. — Не двигаться, — предостерегла она собравшихся.
Никто и не осмеливался. Хоул застыл смирнее всех.
— Помогите, — слабым голосом пискнул Кальцифер.
— Никто тебе не поможет, — проговорила мисс Ангориан. — Это ты поможешь мне поработить нового человека. Смотри-ка. Стоит мне чуточку сжать руку… — И кулак с Кальцифером сжался так, что косточки стали бледно-желтые.
Хоул и Кальцифер разом вскрикнули. Кальцифер отчаянно забился. Лицо у Хоула почернело, и он рухнул на пол, словно срубленное дерево, и лежал без чувств, как Персиваль. Софи показалось, что он не дышит.
Мисс Ангориан очень удивилась. Она уставилась на Хоула.
— Прикидывается, — произнесла она.
— Да нет же! — взвизгнул Кальцифер, изгибаясь дрожащей спиралью. — У него ведь нежное сердце! Отпусти!
Софи медленно и осторожно подняла трость.
— У него ведь нежное сердце! Отпусти!
Софи медленно и осторожно подняла трость. На этот раз она успела обдумать свои действия.
— Трость, — шепнула она. — Ударь мисс Ангориан, но больше никого не задень.
И она взмахнула тростью и со всей силы хряснула по кулаку мисс Ангориан.
Мисс Ангориан испустила скрежещущее шипение, словно сырое полено в костре, и уронила Кальцифера. Бедняга Кальцифер беспомощно завертелся по полу, испуская языки пламени на плитку и сипло пища от ужаса. Мисс Ангориан подняла ногу, примериваясь на него наступить. Софи пришлось отпустить трость и кинуться спасать Кальцифера. И тут, к ее изумлению, трость снова ударила мисс Ангориан, и снова, и снова, и снова. Ну еще бы, подумала Софи. Она же вдохнула жизнь в эту трость. Ей об этом сказала миссис Пентстеммон.
Мисс Ангориан шипела и шаталась. Софи выпрямилась с Кальцифером в руках и увидела, что трость вовсю колотит мисс Ангориан и дымится от жара огненного демона. Кальцифер, наоборот, оказался не очень-то горячим. От страха он побелел, как молоко. Софи чувствовала, как в ее пальцах слабенько бьется темный комок сердца Хоула. Ведь это же сердце Хоула было у нее в руках. Он отдал его Кальциферу по условиям договора, чтобы Кальцифер мог жить, как все люди. Хорошо, положим, чародею и вправду стало жалко Кальцифера, но все-таки какая глупость!
Тут по лестницам с метлами наготове сбежали Фанни и миссис Ферфакс. При виде их мисс Ангориан, кажется, поняла, что проиграла. Она метнулась к двери, а трость Софи парила над ней, и лупила ее, и лупила…
— Держите ее! — закричала Софи. — Не выпускайте ее отсюда! Перекройте выходы!
Все немедленно повиновались. Миссис Ферфакс загородила собой дверь в кладовку, вскинув метлу наперевес. Фанни встала на лестнице. Летти прыгнула к двери во двор, а Марта заняла пост у ванной. Майкл бросился к двери замка. Но тут вскочил с постели Персиваль и тоже помчался к двери. Он был белее белого, и глаза у него были закрыты, но бежал он даже быстрее Майкла. И первым оказался у двери -и распахнул ее.