— По большей части под Портхавенскими Топями, — ответил Кальцифер. — Но если ты будешь продолжать в том же духе, придется мне брать горячую воду на Болотах. Когда ты наконец прекратишь уборку и займешься моим договором?
— Не торопи события, — отрезала Софи. — Как мне, скажи на милость, выудить из Хоула условия, если его вечно нет дома? Он всегда так пропадает?
— Только если ухаживает за дамой, — прошипел Кальцифер.
Когда ванная так и засияла чистотой, Софи отдраила лестницу и площадку наверху. Затем она двинулась в крошечную комнатку Майкла. Майкл, который до этого часа относился к Софи с мрачной покорностью — словно к стихийному бедствию, — отчаянно взвыл и ринулся наверх, чтобы спасти свои сокровища. Они хранились в старой шкатулке под изъеденной жучками узенькой кроваткой. Когда Майкл выхватил шкатулку из-под носа у Софи, она заметила голубую ленту и марципановую розочку, а под ними вроде бы пачку писем.
«Так у Майкла есть подружка!» — бормотала она про себя, распахивая окно — оно тоже выходило на портхавенскую улочку — и вывешивая перину на подоконник проветриться. Вспомнив, какое несносное любопытство одолело ее в последнее время, Софи здорово удивилась, что не стала расспрашивать Майкла, кто эта девушка и как он умудряется оберегать ее от Хоула.
Из комнаты Майкла Софи выгребла такую гору мусора и пыли, что Кальцифер едва не потух, пытаясь все это сжечь.
— Ты меня в гроб загонишь! Ты такая же бессердечная, как Хоул! — кашлял Кальцифер. Из-за груды мусора виднелись лишь зеленая шевелюра да кусочек голубого лба.
Майкл сунул свою драгоценную шкатулку в ящик стола, а ящик запер.
— Ну что же Хоул нас не слушает! — сокрушался он. — Чего он так долго валандается с этой девицей?
На следующий день Софи задумала разбирать завалы во дворе. Однако в Портхавене с утра зарядил дождь, он колотил в окно и капал в трубу, и Кальцифер шипел от досады. Двор тоже был в Портхавене, поэтому стоило Софи отворить дверь, и ей в лицо брызнула вода. Софи накрыла голову передником, пошарила во дворе и, не успев вымокнуть, разжилась ведром известки и большой кистью. Она принесла добычу в дом и принялась за стены. В кладовке нашлась старая стремянка, и Софи выбелила и потолок между балками. В Портхавене лило еще два дня, но когда Хоул открыл дверь, повернув ручку зеленым вниз, и вышел в холмы, там было солнечно и по вереску, обгоняя замок, неслись тени больших облаков. Софи выбелила свой уголок, лестницу, площадку и комнату Майкла.
Софи выбелила свой уголок, лестницу, площадку и комнату Майкла.
— А что тут стряслось? — спросил Хоул, вернувшись домой на третий день. — Как-то посветлело.
— Это Софи, — загробным голосом ответил Майкл.
— Как же я не догадался, — уронил Хоул и скрылся в ванной.
— Заметил!!! — Майкл повернулся к Каль-циферу. — Наверно, девушка сдалась!
Наутро в Портхавене все еще моросило. Софи повязала голову тряпкой, закатала рукава и препоясалась передником. Она вооружилась веником, ведром и мылом, и стоило Хоулу ступить за порог, как она ринулась убирать в комнате Хоула, словно пожилой ангел с огненным мечом.
Софи откладывала это до последнего из страха что-нибудь найти. Она не отваживалась даже одним глазком заглянуть в обиталище чародея. И очень глупо, думала она, ковыляя вверх по лестнице. Ведь теперь уже наверняка известно, что вся сильная магия в замке — заслуга Кальцифера, черная работа достается Майклу, а Хоул разгуливает в свое удовольствие, приударяя за барышнями и эксплуатируя ученика и демона в точности как Фанни эксплуатировала ее, Софи. Хоул никогда не казался Софи таким уж страшным. А теперь она не чувствовала к нему ничего, кроме презрения.
Взобравшись наконец на площадку, Софи обнаружила, что Хоул стоит в дверях собственной спальни. Он небрежно прислонился к косяку и уперся рукой в другой косяк, перекрыв Софи вход.
— Нет, у меня убирать не нужно, — сказал он мягче мягкого. — Люблю, когда грязно.
Софи вытаращилась на него.
— Вы откуда? Я ведь только что видела, как вы уходили!
— Я специально, — промурлыкал Хоул. — Все, что вы могли сделать с Майклом и беднягой Кальцифером, вы уже сделали. Напрашивается вывод, что сегодня вы намеревались обрушиться на меня. И что бы вам ни наговорил Кальцифер, я действительно чародей. Неужели вы думаете, будто я не умею колдовать?
Все умозаключения Софи пошли прахом. Она бы не призналась в этом ни за что в жизни.
— Что вы чародей, это всем известно, молодой человек, — сурово ответила она. — Однако того, что ничего грязнее вашего замка я в жизни не видела, это не отменяет.
Софи заглянула в комнату из-под свисающего голубого с серебром рукава. Ковер на полу был заляпан, как птичье гнездо. Она заметила облезлые стены и полку, набитую книгами, некоторые из которых были очень странные. Груды изжеванных сердец нигде видно не было, — судя по всему, Хоул прятал их где-нибудь под просторной кроватью с пологом. Полог давно уже стал весь бархатисто-серый от пыли, и из-за него не было видно, куда выходит окно.
Хоул крутанул рукавом так, чтобы он оказался у Софи перед лицом:
— Но-но. Не суйте носа куда не следует.