счастлив, чтобы беседовать об этом с дневником.
35 июня. Проводил Элизу на вокзал. Садясь в поезд, она сказала:
— Я приложу все усилия, чтоб вернуться не позже шестидесятого июня!
Поразмыслив над ее обещанием, встревожился. Ведь я сегодня истратил
последний талон. Какое число будет у меня завтра?
1 июля. Люди, с которыми я заговариваю о 35 июня, не понимают меня. Эти
пять добавочных дней прошли мимо их сознания. По счастью, есть и такие,
которые прожили эти дни и в курсе дела. Как занятно! У меня вчера было 35
июня, а у них 32-е или 43-е. В ресторане встретил человека, который дожил
до 66 июня. Видимо, у него был неплохой запас талонов!
2 июля. Будучи уверен, что Элиза в отъезде, не напоминал ей о себе. Но
какое-то смутное беспокойство все же заставило меня позвонить ей. Элиза
заявила, что знать меня не знает и никогда не видела. Я пытался доказать
ей, что она провела со мной упоительные дни; пусть она не сомневается в
этом! Мои слова ее позабавили, но не убедили.
Я пытался доказать
ей, что она провела со мной упоительные дни; пусть она не сомневается в
этом! Мои слова ее позабавили, но не убедили. Элиза согласилась
встретиться со мной в четверг. Я смертельно встревожен.
4 июля. Все газеты полны «Аферой с талонами». Это самый крупный скандал
в нынешнем сезоне. Состоятельные люди скупали талоны в огромном
количестве, и благодаря этому экономия продуктов сведена к нулю. Некоторые
случаи вызывают законное негодование. Говорят, что мультимиллионер мосье
Вадэ с 30 июня до 1 июля прожил тысячу девятьсот шестьдесят семь дней —
итого: пять лет и четыре месяца — сущая безделица! Беседовал с известным
философом Ивом Мироно. Он объяснил мне, что каждый индивидуум живет
миллиарды лет, но в этой бесконечности сознание запечатлевает лишь
отрывочные, чередующиеся видения, из которых складывается жизнь человека.
Он высказал еще много тонких соображений, но я не понял их. Правда, голова
моя была занята другим. Завтра увижу Элизу.
5 июля. Видел Элизу! Увы! Все потеряно, мне но на что надеяться! Она не
усомнилась в искренности моих слов. Я так взывал к ее памяти, что
растрогал ее. Однако мне не удалось разбудить в Элизе ни ответной
нежности, ни прежнего влечения. Напрасное красноречие! Подозреваю, что она
предпочла Малефруа. Неужели вспышка страсти, овладевшая нами в памятный
вечер 31 июня, — только случайная, минутная прихоть? Где же оно, родство
душ? Жестоко страдаю. Надеюсь, из этого страдания родится книга, которая
сделает меня богатым.
6 июля. Новый декрет. Талоны на жизнь отменены. Но мне все равно.