-Ну что ж, — подумал Семен, — пойду-ка я для начала поработаю в Государственной Думе, попробую добиться справедливости законным, так сказать, путем.
Семен тут же сел за компьютер и написал письмо Президенту, в котором уведомил его о своем желании посидеть в Госдуме. Через 45 минут раздался звонок в дверь и паренек в форме генерала четко отчеканил Семену, что его просьба выполнена — с завтрашнего дня он может поехать в Думу и начать работу.
Позднее Семен узнал, что ради того, чтобы подобрать ему место в Думе, ребятам пришлось выбросить оттуда какого-то огромного спортсмена с квадратной головой. В дальнейшем, кстати, возникали курьёзные моменты, связанные с этим обиженным интеллектуалом. Полгода еще Семен, глядя в окно, встречал его грустный взгляд. Тот никак не мог покинуть пределы Охотного ряда и с грустью смотрел на окна Госдумы — видимо, до такой степени ему понравились пончики в буфете этого здания.
Итак, работа Семена в законодательном органе началась. В первый же день, заняв освободившееся огромное кресло, охотник, не дослушав выступающего, направился к трибуне. Взойдя на место для выступлений, Семен щелчком по голове убрал оттуда почтенного оратора, оперся о трибуну и сказал:
-Братцы, кто-то из вас задумывался о матушке природе?
В зале наступила тишина. Основная масса думцев напугалась, что охотник до сих пор не изменил своим привычкам и сейчас начнет их гонять по залу заседаний, как бурундуков по чистому полю. Но Семен их вскоре успокоил:
-В общем так, ребята, я намерен всячески защищать окружающую среду. И я всем вам говорю, что защищать я буду ее жестко.
Головы думцев втянулись в плечи, между лопаток зажурчали ручьи пота. Наконец самый храбрый из них пропищал:
-Уважаемый охотник Семен, а чем мы можем Вам помочь в этом Вашем деле?
Охотник сказал:
-Ну, давайте, наконец-то все пропишем на бумаге. Кто и как должен работать в области охраны окружающей среды. Почему хозяин охотничьих угодий не имеет права защищать свой животный мир, а должен взывать о помощи и клянчить, чтобы государственные органы в погонах приехали и поймали браконьеров?
Посмотрите, что делается на наших озерах, в наших лесах — безобразием это уже не назовешь. Это просто позорище, которого нет нигде в мире — бутылки и бумажки, мусор самый невероятный — все это можно встретить на каждом шагу.
Это просто позорище, которого нет нигде в мире — бутылки и бумажки, мусор самый невероятный — все это можно встретить на каждом шагу. Я вам отвечаю, что не намерен терпеть это издевательство. В общем, ребята, даю вам неделю на принятие таких законов.
Кроме этого, проезжая через всю Европу, я не видел ни одной дымящей трубы и сравниваю эту ситуацию с нашей страной, где в каждом городе сотни огромных труб выбрасывают в атмосферу сотни тонн грязи. И сколько можно это терпеть? Сколько можно убивать самих себя? Заявляю вам, ребята, что я разнесу эти трубы, но я еще даю вам шанс все это сделать мирно и в рамках закона. Давайте введем самые строгие запретительные меры, чтобы не отравлять нашу атмосферу!
И последнее. Дураки и дороги наша беда. Все об этом знают. Дороги нужно делать новые и хорошие, но предупреждаю вас всех, что если я увижу, что для прокладки новых дорог вырубаются настоящие леса — вот тут-то я буду зол.
Итак, уважаемые депутаты, я очень прошу вас внять моему гласу вопиющего в пустыне и принять необходимые нормативные акты, о которых я только что сказал.
С этими словами Семен гордо направился к своему месту, и даже его семейные трусы не смотрелись здесь неуместным атрибутом. Речь была к месту, речь была достойна великого человека.
Итак, Семен начал с нетерпением ждать принятия заявленных им законов. Но прошел день, два и три, и неделя и две, и в конце концов даже их проекты потерялись в многочисленных коридорах Госдумы. Поначалу Семен пытался проследить за их написанием, и время от времени по одному вылавливал серых мышей-клерков, которые сидят, никому не видимые, в кабинетах, и творят всю политику. При этом многим он наподдавал подзатыльников за нерадивую работу, но серьезную травму людям Семен наносить не мог, ввиду их невероятной слабости.
В конце концов, охотник понял, что здесь он правды не добьется. Да и его романтическая душа уже очень тяготилась постоянным ношением петли на шее и необходимостью надевать тесные туфли.
И, наконец, настал день, когда Семен четко осознал, что не здесь место человеку, реально радеющему за родную природу. В один из дней работы законодательного органа Семен просто спокойно встал со своего места и тихонько вышел из зала заседания. Затем он покинул здание Госдумы, и уже через пару часов летел в восточном направлении. Чем дальше он продвигался от столицы, тем радостнее становилось у него на душе — родные березовые колки уже давно ему снились, и вот теперь сердце грела мысль о скорой встрече с ними.
-И как там мой котик?.., — сказал себе Семен и невольно слезы навернулись у него на глазах. Чарли был, конечно, чрезмерно кровожаден, но что-то было в нем хорошее. Семен погрузился в дремоту и вспомнил, как его котик нежно лизал его лицо и покусывал пальчики.