— Ну всё, здесь его нет, господин. Я отчётливо чувствую, как копьё бьёт в камень.
— М-да, я тоже слышу. Но тогда где же он? Внезапно дверь скрипнула, и новый голос доложил:
— Господин, Завад уже здесь.
— А, довели-таки. Давай его, пусть подскажет, куда делся этот… — Гильом задохнулся от злобы.
Послышались едва слышимые шаги. На мгновение в комнате установилась напряжённая тишина. Лотар почувствовал, что все смотрят на человека, которого привели сюда, чтобы он сказал, куда ведут следы, оставленные посохом Гурама.
Это был, скорее всего, тот шут, который кидал в Лотара сурикены, но сейчас он ничем не напоминал воина, обратившего Лотара в бегство. Он был под действием очень сильной магии, или же его опоили какой-то жуткой отравой, заставляющей видеть мир так, как его не может видеть без угрозы для жизни ни один нормальный человек.
— Ну, он был здесь?
Говорить Заваду было трудно, он лишь кивнул.
— И куда потом он делся?
Вероятно, Завад показал на вентиляционное отверстие, потому что Гильом воскликнул:
— Не может быть! Там не пролезет даже кошка.
Тишина на этот раз длилась долго. Наконец в гулкой, тяжёлой тишине камеры прозвучал голос околдованного Завада.
Тишина на этот раз длилась долго. Наконец в гулкой, тяжёлой тишине камеры прозвучал голос околдованного Завада.
— Если это охотник за демонами… то он оборотень. Он мог стать кем угодно…
Лотар почувствовал, как по рядам воинов прокатилась волна. Впервые за многие годы люди, служившие в этом замке, задумались, чему они служат. Даже сквозь вал безумной боли Лотар ощутил, как сомнение всё больше овладевает ими.
— Ладно, пошли наверх. Посмотрим, куда приведёт эта дыра.
Топот в камере стал громоподобным. Но в этом грохоте снова прозвучали слова капитана. От его голоса, казалось, эти люди замирали, как птицы, зажатые крепкой рукой безжалостного ловца. И он без труда перекрывал любой шум.
— Вы трое останьтесь и ещё раз проверьте здесь всё как следует.
— Может, в сточных отверстиях поковырять, капитан?
Каждая из ниш имела небольшое отверстие, которое использовалось для естественных надобностей заключённого. Но оно было настолько узким, что туда не могла пролезть и нога человека.
— Насмешничаешь, жук навозный? Прикажу — и будешь…
— Я лишь спросил.
Вероятно, тот, кто разговаривал сейчас с Батенкуром, был ветераном и имел какие-то права в этой банде. Потому что на этот раз капитан лишь пробурчал:
— Всё здесь проверить.
Стражники побежали по коридору наверх. Шаркающие шаги Завада, которого вели сразу двое, тоже затихли вдали. Кто-то из оставшихся трёх солдат подошёл к нише, где лежала Велирия.
— Перевязать бы её.
— Ни за что ни про что убили пленницу… — Это был голос ветерана.
— Она ещё жива.
— Видишь, крюк прошёл между рёбрами. Если задели вену, умрёт быстро, если пробили лёгкое, всё равно умрёт, но позже.
— Наверное, задели вену, вон сколько крови вытекло. Молчание на этот раз было очень долгим.
— Ну что, будем искать?
— Придётся.
А ведь эти люди, подумал Лотар, уже не так возбуждены и вполне могут его обнаружить, тем более что их теперь не стесняет присутствие начальства. Нужно что-то придумать. Кто-то уже начал ворошить солому в нише у дальней стены.
Эти вояки, конечно, не очень чувствительны. Поэтому колдовского вмешательства, даже такого грубого, какое мог применить сейчас Лотар, они, скорее всего, не ощутят. Только что выбрать?
— Ну и вонь здесь.
Это была идея. Лотар вошёл в сознание всех сразу и открыл им обоняние до предела.
— Ты что там делаешь?
— А что?
— Ты что-то задел. Теперь отсюда хоть святых выноси…
Один из них стал давиться кашлем. Ещё немного, и его должно было стошнить.
Лотар холодно и твёрдо ввёл в их сознание придуманный им запах, способный вывернуть человека наизнанку.
Кто-то из вояк, гулко грохнув копьём о дверной косяк, бросился прочь. За ним последовали остальные. Одного из них рвало. Уже в коридоре кто-то произнёс задыхающимся, голосом:
— Как хотите, в эту камеру я больше не войду.
— А капитан?
— Подождём немного и скажем, что ничего не нашли. Ведь всё уже перерывали, неужели мало?..
Их голоса затихли. Лотар поднял руку и провёл по своим ранам. Кровь-то была не только Велирии, но и его. Только он не собирался истекать до смерти.
Это напомнило ему о раненой.
Он повернулся на бок, с трудом отрываясь от камня. Пленница ещё дышала. Лотар провёл рукой по ужасной ране на её боку, под рукой. Она уже перестала кровоточить.
Здесь даже искусство Сухмета, скорее всего, оказалось бы бессильным.
— Ты спасла меня, — сказал он.
Проходили минуты, она ещё дышала. Внезапно тоненькая жилка на её шее дрогнула, и в мире стало ещё тише, чем раньше.
— Я ничего не мог сделать, Велирия, — прошептал Лотар. — Но сейчас, пока ты ещё слышишь меня, я клянусь, это не сойдёт им с рук.
Глава 16
Толкнув дверь, Лотар убедился, что она заперта с той стороны на толстый бронзовый засов. Магнетическое поле его рук здесь не подействовало бы. Но он увидел то, чего не заметил раньше — окошко, из которого тюремщик мог окинуть одним взглядом все ниши камеры. Оно открылось сразу, едва Лотар потащил шторку вверх.
В это окошко могла пролезть лишь рука ребёнка. Лотар закатал рукав до плеча, просунул кисть в окошко и медленно, дюйм за дюймом, стал её удлинять, почти не меняя структуру и строение мягких тканей. Это не составляло труда, только связки отзывались тянущей болью. Внезапно Лотар понял, что не может больше наращивать руку, не меняя плечо. Но это как раз было затруднительно, потому что окошко не давало ему возможности сделать руку сильной у груди. Он попробовал захватить засов.