— Конечно, это был великий французский император! — сказала Алиса. — Он завоевал всю Европу, но потом Кутузов его победил в Бородинской битве под Москвой. Наполеон бежал и чуть не погиб от мороза.
— А Москва сгорела, — добавил Гай-до, который за последние годы прочел массу земных книг, особенно исторических.
— Вот видите, — сказал Карло. — Вы об этом Наполеоне помните, памятники ему стоят по всей Франции.
А чем он, простите, занимался?
— Он завоевывал другие страны.
— Зачем? — спросил Карло.
— Чтобы их покорить, — ответила Алиса, чувствуя подвох.
— А зачем?
— Все великие полководцы завоевывают другие страны, — сказал за Алису Гай-до. — Поэтому они и великие.
— В чем же, наконец, величие этих людей? — буквально закричал Карло, так он рассердился. — В чем величие Александра Македонского, Чингисхана, Наполеона, Гитлера? Молчите? Тогда я вам отвечу — их величие в том, что они убили много-много людей. Людей, которые хотели жить, читать книги, путешествовать, воспитывать детей или выращивать деревья. Одних они убили, потому что забрали в свою армию, а других убили, потому что погнали на них эту свою армию. И до сих пор многие глупые люди гордятся, что такие убийцы жили с ними в одной стране или в одном городе. Так что мой ответ, Алиса, таков: все тираны, все деспоты, все вожди и великие завоеватели — обыкновенные преступники.
— Но они же сами никого не убили! — попыталась встать на защиту Наполеона Алиса. — Они лишь приказывали идти в поход.
— Главарь любой банды сам не пачкает рук. Но он от этого не перестает быть ничтожным убийцей, — сказал Карло.
— Под этими словами я готов подписаться, — добавил робот-сейф.
Алиса промолчала. С одной стороны, она была совершенно согласна с инспектором Карло, но с другой… При ней никто еще не называл Наполеона или Александра Македонского ничтожными преступниками. Хотя если задуматься, то ничего хорошего людям эти великие полководцы не сделали — перебили массу народу, своих и чужих, а потом умерли, и ничего от их империи не осталось. Только слезы и разрушения…
— Но человечество, — продолжал между тем разгневанный Карло, — всегда подходило к тиранам и деспотам с особой меркой, будто оно было загипнотизировано их преступлениями. Поэтому Наполеона даже в тюрьму не посадили, а отправили на остров Святой Елены, где он гулял по окрестностям и писал дневник… ну точно как наши диктаторы.
Карло вздохнул и неожиданно сказал печальным голосом:
— Пошли, посмотришь на наших наполеонов.
Алиса послушно направилась за инспектором по узкому коридорчику. В конце его была небольшая дверь и за ней — обширный круглый зал, по стенам которого горели разноцветные телевизионные экраны.
— Вот они — наполеоны, — мрачно повторил Карло. — Насмотрелся я на них.
— Наш Карло, — пояснил робот-сейф, — не выносит диктаторов и тиранов. И весьма сожалеет, что ввязался в эту историю. Он уже посылал четыре заявления об уходе с работы, но в Центре никак не могут подыскать ему замену — нет желающих сидеть на этой станции и опекать тиранов. А некоторые думают, что у нас работа тихая…
— Но у вас и сама планета называется Тишина.
— Ее так до нас назвали, — вмешался в разговор Карло. — Когда обнаружилось, что здесь никто не живет, только птицы и рыбы — и они совершенно безмолвные. Но теперь об этом пришлось забыть…
— А вы часто бываете на планете? — спросила Алиса.
Карло ответил не сразу и на вопрос вопросом:
— Ты обязательно хочешь туда спуститься?
— Мне надо поговорить с Уксу-ба.
Не зря же я сюда летела.
— Ничего ты не добьешься, — сказал Карло.
— Не добьется, — подтвердил робот Кристалл.
— Но попытаюсь, ладно? По крайней мере, я узнаю, чего он хочет в обмен на этот поезд.
— Тогда слушай: после обеда я сам полечу на планету Тишина. Мне надо раздать им почту, полученную из Центра, передать кое-какие продукты, бумагу для доносов, авторучки и чернила. Только ты должна быть очень осторожной. Даже мы с Кристаллом никогда не знаем, чем кончится наш визит на планету.
— Я обещаю.
— Ты не будешь выходить из катера без моего разрешения.
— Разве мы полетим не на Гай-до?
— Ему придется остаться здесь. Никакой корабль, кроме специального катера Инспекции Объединенных Звезд, не имеет права приземлиться на Тишине.
Конечно же, Гай-до расстроился, узнав, что его не берут на планету. И не поверил, что это объясняется специальными правилами. Он считал, что Карло невзлюбил его за утреннюю ссору. Хотя на самом деле Жерардо о ней давно забыл.
— Поскорее возвращайся, — сказал Гай-до Алисе. — Не нравится мне эта планета и вся эта тишина…
Но Карло, судя по всему, относился к спуску на планету вполне спокойно.
— Конечно, — говорил он, грузя на катер почту и продукты, — если ты не знаешь характера этих негодяев, можно попасться им на зуб и даже погибнуть. Но я знаю их слабости. Главная слабость заключается в том, что они так ненавидят друг друга, что совершенно не способны объединиться и напасть на меня. Скажу тебе по секрету: я не мешаю даже делать соседям пакости — ведь такой у них характер, иначе бы они жить не смогли. Раньше они пакостили в масштабе своей планеты, а теперь на своем клочке земли.