безусловно было человеком. Камень, который пришелец держал в руках, носил следы грубой обработки. Лесной человек держался на ногах гораздо
прямее, чем Голубые люди, и было во всех его движениях и облике нечто несомненно человеческое…
Зур оставался озабоченным, но громадный Уламр, сравнив оружие незнакомца со своей тяжелой палицей, дротиками, копьем и топором, а свой
исполинский рост — с невзрачной, приземистой фигурой Лесного человека, счел превосходство над ним неоспоримым.
Он сделал несколько шагов вперед
по направлению к зарослям мастиковых деревьев и громко воскликнул:
— Сын Быка и сын Земли не собираются убивать Лесного человека!
Хриплый голос ответил ему; голос, похожий на рычание медведя, но в котором смутно угадывались членораздельные звуки. И другой голос, не столь
низкий, прозвучал вслед за первым. Из чащи зеленых ветвей появилась вторая фигура: более тщедушная, с узкой грудью, круглым животом и кривыми
ногами. Женщина смотрела на молодых воинов округлившимися от страха глазами, полуоткрыв рот.
Ун принялся смеяться. Он показал свое оружие, поднял огромную руку с могучими мускулами и сказал:
— Могут ли мужчина и женщина с длинными волосами противостоять сыну Быка?
Смех Уна изумил незнакомцев и, видимо, уменьшил их страх. Любопытство осветило тупые лица.
Зур сказал мягко:
— Почему бы волосатым людям не заключить союз с Уламром и Ва? Лес велик, и добыча обильна…
Он знал, что Лесные люди не могут понять его слов, но, подобно Уну, непоколебимо верил в могущество членораздельной речи. И он не ошибался:
волосатые существа прислушивались к его словам с любопытством, которое постепенно переходило в доверие…
Сын Земли умолк, но Лесные люди все еще продолжали стоять, слегка наклонившись вперед, затем женщина издала несколько неясных звуков, в которых
тоже чувствовался ритм человеческой речи. Ун снова засмеялся и, бросив оружие на землю, сделал знак, что не собирается воспользоваться им.
Женщина тоже засмеялась хриплым, гортанным смехом, которому мужчина стал неуклюже вторить.
После этого Ун и Зур двинулись к мастиковым деревьям, взяв с собой одни палицы. Они шли медленно, часто останавливаясь. Лесные люди, вздрагивая,
следили за их движениями. Они дважды делали попытку убежать, но смех Уламра всякий раз удерживал их на месте. Наконец все четверо очутились в
двух шагах друг от друга.
Минута была тревожной и решающей. Недоверие и страх с новой силой овладели Лесными людьми. Бессознательным движением мужчина поднял руку с
заостренным камнем, но Ун, снова расхохотавшись, протянул вперед свою громадную палицу:
— Что может сделать маленький камень волосатого человека против большой палицы?
Сын Земли добавил протяжно:
— Ун и Зур — не львы и не волки!
Понемногу Лессные люди стали успокаиваться. И опять женщина сделала первый шаг: она робко прикоснулась к руке Зура, лепеча какие то неясные
слова. Поскольку ничего страшного при этом не произошло, женщина окончательно уверилась, что гибель не угрожает ни ей, ни ее спутнику.
Зур протянул мужчине кусок сушеного мяса, который тот с жадностью съел. Ун угостил женщину съедобными кореньями.
Задолго до конца дня все четверо почувствовали себя друзьями, словно провели вместе уже много месяцев.
Огонь костра не испугал Лесных людей. Они с любопытством наблюдали, как пламя пожирает сухие ветки, и скоро привыкли к его теплому дыханию.
К вечеру подул холодный ветер. Небо было ясным и чистым; нагретая за день земля быстро остывала, словно стремясь отдать свое тепло далеким
звездам.
Ун и Зур радовались, глядя, как их новые товарищи греются, сидя на корточках возле пылающего костра. Это зрелище напоминало молодым воинам о
вечерах, проведенных в родном становище.
Все четверо чувствовали себя гораздо увереннее оттого, что их стало больше.
Зур пытался понять смысл неясных слов и жестов новых друзей. Он уже знал, что мужчину зовут Ра, а женщина отзывается на имя Вао.
Зур старался выведать у них, есть ли в лесу другие люди и принадлежат ли они к одному племени.
Постепенно сын Земли постигал значение невнятных ответов Лесных людей, особенно если они сопровождались выразительной мимикой и не менее
выразительной жестикуляцией.
Зур пытался понять смысл неясных слов и жестов новых друзей. Он уже знал, что мужчину зовут Ра, а женщина отзывается на имя Вао.
Зур старался выведать у них, есть ли в лесу другие люди и принадлежат ли они к одному племени.
Постепенно сын Земли постигал значение невнятных ответов Лесных людей, особенно если они сопровождались выразительной мимикой и не менее
выразительной жестикуляцией.
В последующие дни их дружба стала еще тесней. Ни мужчина, ни женщина не испытывали больше недоверия к молодым воинам. В их сознании, более
примитивном, чем сознание Уна и Зура, уже возникала привычка.
Врожденная кротость и стремление к покорности сменялись у Ра и Вао свирепостью и жестокосердием лишь в минуты гнева или страха. Они охотно
подчинялись физическому превосходству огромного Уламра.
Слух, обоняние и зрение у Лесных людей были так же остры, как у сына Быка, и, сверх того, они, подобно леопардам, могли видеть в темноте так же