Вот оно. Открытая враждебность с большей долей убежденности, чем пассивное сопротивление Деклая. Тревиса это сильно обеспокоило. Семья, клан, все это важные вещи для апача. Если сейчас он допустит ошибку, совершит неверный шаг и его изгонят, то как апач он окажется потерянным человеком. В прошлом его народа существовали подобные изгои, такие, как бесславный апач Кид, который убивал и убивал, и убивал не только белых, но и своих сородичей. Люди?волки, которые и жили в холмах по волчьим законам.
Эта страшная участь теперь реально замаячила перед ним. Вверх по лестнице цивилизации ли, вниз ли, почему же так неймется его любопытству?
— Послушай, младший брат, — Джил?Ли с перевязанным боком шагнул к нему. — Скажи мне, что ты хочешь отыскать в этих башнях?
— На тех, других планетах, в подобных зданиях мы нашли секреты древних. Что?нибудь может сохраниться и здесь.
— И среди этих секретов древних, — вступил в разговор Нолан, нашлись те, которые привели нас в этот мир? Так?
— А что, Нолан, кто?нибудь заставлял тебя, или тебя, Джил?Ли, или тебя, Цуай, лететь к звездам? Нас предупреждали о том, что с нами может произойти.
Но несмотря ни на что, вы все согласились и стали добровольцами.
— За исключением этого путешествия. На него у нас никто не спрашивал согласия, — отозвался Джил?Ли. — Да, Нолан, я не думаю, что наш брат собирается искать новые навигационные кассеты. Да и какая от них польза?
Наш звездолет уже никогда не взлетит. Так что же ты все?таки ищешь?
— Знания… может, оружие. Разве можем мы противостоять машинам красных? Поймите, большинство машин, которые они сейчас используют, похищены ими на кораблях инопланетян в разных временах. Я убежден, что на каждое оружие есть своя защита.
Нолан мигнул, и впервые за все время на его бесстрастном лице промелькнула заинтересованность.
— На лук — ружье, — произнес он напевно. — На ружье — пулемет, пушка, бомба… Защита может оказаться страшнее самого оружия, и ты считаешь, что в этих башнях можно найти вещи, которые превзойдут машины красных? И окажутся более убийственными, чем пушка против пулемета?
Тревис испытал прилив вдохновения.
— Разве мы не сменили лук на ружье, когда вышли на тропу войны против синих мундиров?
— Но мы же не собираемся выступать против этих красных, запротестовал Льюп.
— Может, не сейчас. Но как быть, если они пересекут горы и, возможно, гоня перед собой монголов…
— И ты уверен, что если обнаружишь в этих башнях оружие, то поймешь, как им воспользоваться? — поинтересовался Джил?Ли. — Откуда ты возьмешь это знание, мой юный брат?
— Я ничего такого не утверждаю, — возразил Тревис. — Но я учился на археолога, и мне довелось видеть другие планеты звездного народа. Кто еще среди нас мог видеть подобное?
— Это верно, — нехотя согласился Джил?Ли. — И мне кажется, в осмотре этих башен есть определенный смысл. Стоит красным обнаружить их первыми, и если только такое оружие существует, тогда уж мы точно окажемся загнаны в тупик, а противник будет преследовать нас по пятам.
— Ты собираешься отправиться к этим башням прямо сейчас? — спросил Нолан.
— Я пойду напрямик, а затем присоединюсь к вам на другой стороне перевала.
Растущее напряжение и жажда действия настолько раздразнили его, что он готов был, бросив все, сломя голову нестись к старому городу.
— Будь осторожен, — сказал Джил?Ли, предостерегающе выставив ладонь.
— Помни, мой младший брат, что стоит только раз ошибиться в выборе тропы, и можно не вернуться.
— Мы подождем на той стороне перевала ровно один день и одну ночь, вставил Нолан. — После этого, — он пожал плечами, — какую бы ты тропу ни выбрал, тебе придется идти по ней одному.
Но слова Нолана словно зависли в пустоте, Тревис даже не понял их сути. Все его мысли были заняты только башнями древнего города. Он уже тронулся в путь.
Глава 12
Тревис выбрал прямой маршрут по гребням высот. Однако до наступления ночи ущелья достичь не успел. Ему не хотелось входить в долину при лунном свете. Теперь в нем боролись два желания: первое — немедленно отправиться в город и исследовать башни. Второе — повернуть назад и уйти, оставив все, как есть. Тревис вдруг понял, что отчаянное любопытство борется в нем с невероятным страхом. Он даже не мог понять, откуда тот возник. Может быть, это были всего лишь глупые древние суеверия, навеянные редаксом? Но в то же время Тревис ощущал себя цивилизованным человеком, археологом, которому предстояла трудная, но интересная задача.
Скорчившись, он сидел в темноте и пытался разобраться в нахлынувших на него ощущениях. Откуда в нем вдруг возникла такая потребность исследовать башни? Эх, если бы только койоты были рядом с ним… Почему, зачем и куда они исчезли?
Тревис сидел, прислонившись спиной к краю скалы и вслушивался в каждый шорох, доносившийся до него из ночи, впитывал каждый запах, приносимый легким прохладным ветерком.
Откуда в нем вдруг возникла такая потребность исследовать башни? Эх, если бы только койоты были рядом с ним… Почему, зачем и куда они исчезли?
Тревис сидел, прислонившись спиной к краю скалы и вслушивался в каждый шорох, доносившийся до него из ночи, впитывал каждый запах, приносимый легким прохладным ветерком. Ночь жила своей собственной жизнью.