— Вот почему. А мы с Титом головы ломали, куда ты так торопишься. Да, за что ты с оруженосцем так жестоко обошлась? Ты же мне обещала!
— Я справедливо все делала! Что он с тобой, то и я ему! — даже слезы на глазах от обиды. — А он сам дурак! Хвастаться не будет. Он твой зуб принес, два когтя, уши и кончик хвоста. И еще крыло. Сказал, что все зубы тебе выбил, лапы отрубил, только они тяжелые, без лошади не вывезти, а там болото. А потом Сэм пришел, сказал, что ты сам мертвый, но лапы на месте. Только уже поздно было. Коша, а тебе очень больно было?
— Нет. Я все видел, слышал, но ничего не чувствовал. Как под наркозом.
— Под кем?
— Лекарство такое, боль снимает.
— Коша, я никак не пойму, что бы ты ни делал, такое впечатление, что ты играешь. Даже когда тебе совсем плохо. И тебе всегда все удается. Сейчас я даже не знаю, воюем мы с церкачами, или играем. Почему так? Почему у тебя все получается? Ты ни одного церкача не убил, а делаешь с ними все, что хочешь. Даже мне, когда ты рядом, все удается, а когда тебя нет, все кувырком. Тебя два месяца не было, а я на сто лет постарела. У меня руки по локоть в крови, мне по ночам кошмары снятся, как Ребекка со стены падает, и другие… Я ничего не совершила, а уже четырнадцать человек погубила.
У меня руки по локоть в крови, мне по ночам кошмары снятся, как Ребекка со стены падает, и другие… Я ничего не совершила, а уже четырнадцать человек погубила. Я хотела церкачам сдаться, только бы они остальных не губили. И тут ты, как из сказки. Опять в последний момент. Появился, всех спас, все исправил. Коша, если мне знать нельзя, так и скажи, но только как тебе все удается?
— Лира, ты всерьез так думаешь? Неужели не заметила, что у меня ошибка на ошибке? Ты же все лето со мной была. Не успею одну расхлебать, как другую, еще хуже сделаю. Когда тебя схватили, отбить не смог. Сам чуть в болоте не утонул. Ты сама сказала, к тебе на помощь в последний момент пришел. Если в последний момент, это же почти провал! Я ведь тебя учил планировать операции. Не должно быть такого, что что-то в последний момент. Ты за два дня до этого с сэром Блудвилом дралась. Я все видел, а ничего сделать не мог. Тебя не остановил. Всего-то надо было по рации поговорить. На следующий день опять прозевал, когда ты в замок Тэриблов уехала. Даже не видел, что там делалось. Знаешь, как мы с Титом переволновались!
— Как не видел? Ты же на разборке показал, как мы оттуда уехали.
— Все, что видел, то и показал. А что было до этого, не видел. Раньше у меня ежиков не было. И вертолета не было. Как сделал, так сразу к тебе полетел. Да, завтра второй вертолет будет готов. Можешь к себе в замок перегнать. Эта машина лучше первой. У нее ноги с пальцами, как руки. Может ходить, а может на трех ногах стоять, а тремя веревки в узлы вязать. Еще много всякого нового внутри. А помнишь, как мы базу оживляли? Как второй ветряк ставили? Я же тогда чуть все дело не завалил. Не подумал вовремя, и два дня вкалывал как негр на плантации. Ты на пульте главного компьютера стакан с такими невзрачными цветочками видела?
— Да.
— Это аптечная ромашка. Памятка моей глупости. Когда я укротил главный компьютер, для проверки послал двух киберов наружу, за ромашками. Если бы не эта травка, киберы бы до сих пор ромашки искали.
— Коша, а как ты справился с главным компьютером? Ты пароль знал?
— Подожди минутку.
Вызываю главный компьютер.
— Компьютер, рядом с нами есть стационарные или мобильные разведчики-передатчики?
— Кроме того, через который задан вопрос, нет.
— Хорошо. Связь через пятнадцать минут. Как только включу передатчик, веди запись, — выключаю компьютер. — Нет, Лира, пароля я не знал. Я обманул компьютер. Выключил и подсунул ему в память другой пароль. А потом включил и назвал его. Видимо, в молодости я был неплохим хакером.
— Кем?
— Ну, жуликом. Тех, кто по чужим карманам шарит, карманниками зовут, а тех, кто по памяти компьютеров — хакерами. Как правило, очень умные люди.
— Трудно было?
— Нет, совсем просто. Понимаешь, все замки и защиты в компьютерах делают от пользователя, который сидит, в экран смотрит, на кнопки давит. А от инженера, который этот компьютер чинит, защиты нет. Если от инженера защиту поставить, как же он узнает, что сломалось. И еще одна тонкость есть. В операционной системе есть очень важные файлы. Они все сидят в первом блоке памяти. Трогать их — ни-ни. Вот в таком файле и пароль сидел. А я вынул из компьютера этот первый блок и воткнул в другой, вторым номером. И все! Со вторым блоком что хочу, то и делаю! Он мой, личный. Заменил в нем пароль, а потом поставил на место, первым номером. Вот так и работал, то как инженер, то как пользователь.
— Сэм так не смог… Взял, сколько унести смог, и пошел мне помогать.
Мои латы взял, а свои уже не смог. Представляешь, киберы ему меч не дали из Замка вынести. Сказали, оружие нельзя… Коша, а что мне теперь с замком Блудвилов делать? Я хотела там пушки лить, порох делать, помнишь, как ты рассказывал. А теперь это все не нужно.
— Ты, Повелительница, и не знаешь, что делать?
— Опять смеешься?