— Значит, отойдет часов через десять — пятнадцать. Риш натура деятельная и не из пугливых, так что долго отлеживаться не станет.
Оборотень как-то странно фыркнул, похоже сомневаясь в скорой поправке подопечной, но спорить не стал.
Лара Тьен осмотрела комнату в поисках места, где можно было бы скоротать ночь, обнаружила подходящее кресло и с усталым вздохом опустилась в него.
Лара Тьен осмотрела комнату в поисках места, где можно было бы скоротать ночь, обнаружила подходящее кресло и с усталым вздохом опустилась в него. Оказалось достаточно удобно, чтобы даже подремать немного. Однако поспать как следует магичке не дали. Уже через десять — пятнадцать минут после ее прихода откуда-то из угла комнаты, где находился камин, раздался шум. Лара Тиана не на шутку перепугалась, а вот оборотень лишь недовольно поморщился, словно хозяйка, обнаружившая жирное пятно на собственноручно выстиранной скатерти. Значит, ничего страшного. Наверное.
А из камина тем временем кто-то вынырнул…
Лара Тиана с изумлением взирала на мужчину, который посреди ночи явился в спальню ее единственной дочери. Ситуация эта воспринималась ларой Тьен как совершенно ирреальная. Риннэлис, к ужасу и отчаянию своей матери, относилась к тем девушкам, на которых мужчины не заглядываются и уж тем более к таким не пробираются по ночам в комнаты.
А ночной гость Риннэлис несомненно был хорош собой: высокий, стройный, статью напоминающий то ли легкий клинок, то ли натянутую струну.
Тяжело и недовольно вздохнув, охранник дочери, ничего не сказав, тенью выскользнул за дверь.
Что ж, похоже, визитер действительно опасности не представляет.
Заговорил пришелец лишь после того, как за оборотнем захлопнулась дверь:
— Вы ведь лара Тиана?
В полутьме можно было и не различить черт лица, но вот голос не подделаешь. Такой мелодичности у чистокровных людей не бывает, а чуть заметной хрипотцы не встречается у эльфов.
«Бедный».
— Да.
— А что с ларэ Риннэлис?
И ведь он беспокоится о Риш. К постели его так и тянет, явно хочет сам удостовериться, что она цела, и только присутствие матери заставляет его держаться в рамках приличий.
— С моей дочерью все в порядке. Думаю, она просто слишком сильно испугалась.
— Чего? — задач закономерный вопрос полуэльф довольно скептическим тоном.
Выходит, ее дочку он знает и знает, что так просто ее не проймешь.
— Только боги ведают. Но это пройдет. Риш так просто не сдается.
— Вы уверены? — с беспокойством спросил юноша.
Хороший мальчик.
Лара Тиана улыбнулась. Славный, добрый, да и красивый наверняка. Риш ему явно нравится. А полукровка… Ну и что? Будто не знала Тиана Тьен, в девичестве Авис, что за нечистокровного человека выходила. В роду мужа уже и не помнили ничего о южной крови, но Тиана разглядела признаки. Разумеется, не сказала никому — ни мужу, ни его родне, ни даже дочери ни полслова. Незачем. Меньше знаешь — крепче спишь, а Риннэлис не черноволосая, никакого сходства с кахэ.
Да, хороший мальчик.
Судьба плохая.
Когда Эрик увидел ларэ Риннэлис, лежавшую на кровати неподвижно, как покойница, у него едва сердце не остановилось. Полукровка сперва и не видел ничего, кроме девушки, будто рассудок помутился. Не сразу брат короля заметил, что помимо него и бывшего дознавателя в комнате находятся еще двое: статная светловолосая женщина лет сорока на вид, неуловимо похожая на ларэ Тьен, и неизменный каэ Верр, который, впрочем, быстро удалился. Очевидно, Третий лорд проинструктировал подчиненных, как нужно поступать при приближении полуэльфа.
Мать. Это ее мать. Сразу понятно и по тому, как держится, и по тому, как смотрит.
Лара Тиана Тьен. Когда она сказала, что с ее дочерью все будет в порядке, Эрик облегченно выдохнул.
Когда она сказала, что с ее дочерью все будет в порядке, Эрик облегченно выдохнул. О даре предвидения матери ларэ Риннэлис он знал, а раз так, то лара Тьен не подпустит беду к собственному ребенку.
— Я побуду здесь немного? — осторожно, почти робко спросил полуэльф.
— Оставайтесь, ваше вы…
Да, глупо было бы предполагать, что она не поймет, кто он такой на самом деле.
— Эрик, — покачал головой он. — Полукровкам титулы не положены.
Да у полукровок даже фамилий-то не бывает. Его всю жизнь только по имени и звали.
— Хорошо. Пусть Эрик.
Женщина с пониманием улыбнулась и вышла, оставляя полукровку наедине со своей дочерью.
Эрик подошел к кровати и вгляделся в бледное, спокойное лицо девушки, пребывавшей в беспамятстве.
Ларэ Риннэлис была прекрасна и безмятежна, как богиня.
ГЛАВА 8
Я выдиралась из беспамятства с усилием, с трудом. В темноте было спокойно, уютно, но я знала, что нужно приходить в себя. Хватит, Риннэлис Тьен, достаточно отдохнула, пора возвращаться к насущным проблемам. Нашла из-за чего… Ну подумаешь… Нет. Не «подумаешь». Страшно было, смертельно страшно, но я все-таки жива, соответственно нет повода не выполнять возложенные на меня обязанности, пусть даже они приняты мной и не добровольно. Астрах… Страх — это не уважительная причина.
За окном уже начало светать.
Я поднялась с постели.
Босые ноги тут же озябли на каменном полу. Да, замки — это, конечно, величественно и прекрасно (впрочем, я никогда не видела нынешнее место моего обитания снаружи с расстояния и не могла оценить степень его эстетического совершенства), но в них до отвращения холодно. В комнате я находилась абсолютно одна, и почему-то стало до безумия обидно. Даже родители не соизволили навестить дочь, да и ларо каэ Верр куда-то подевался.