Старый витязь не заставил себя просить, вмиг вскочил на коня, и поскакали они в пределы белого короля. Да только у стеклянной горы понурил старик голову, запечалился.
– Вот что, Мирко, сынок,– сказал он с тоской превеликой,– придется мне все же здесь оставаться, не увижу я в этой жизни отца твоего. Не может мой конь на стеклянную гору взойти, истерлись на копытах его гвозди алмазные.
– А коль истерлись, мы сейчас другие достанем да подкуем коня наново! – сказал ему королевич Мирко и показал те гвозди, что колдунья дала ему в преисподней.
Быстро, ловко подковал молодец коня, и помчались они, полетели ветра быстрее, мысли быстрее, через гори, долины, моря, океаны, а когда взошла вечерняя звезда, прямо во двор белого короля опустились.
Старый король, как и прежде, сидел у окна, на восток глядел, и один глаз у него плакал, а другой смеялся. А уж как увидел друга старинного и сына Мирко, оба глаза смеяться стали!
Тотчас крикнул король из окошка слугам своим, чтоб вмиг забили двенадцать бычков, а потом и сам во двор проворно сбежал, то друга храброго обнимает-целует, то Мирко, сына. От радости совсем голову потерял. Начался тут пир да гулянье, в семи государствах окрест только о том и говорили. Семь дней, семь ночей радовались, веселились, ели, пили, гуляли. На седьмую ночь говорит старый витязь:
– Ну, старый дружище, скажу я тебе, сын твой молодец хоть куда, получше, чем мы с тобой были в молодые годы!
– Я и сам так же думаю,– отозвался старый король,– а только и он, должно быть, Песьеголового не победил бы.
Услышал Мирко эти речи и не удержался, в беседу старцев словечко вставил.
– А где ж обитает этот Песьеголовый? – спрашивает.– Потому как я и под землей его разыщу!
Старый витязь отнекиваться не стал, объяснил, что отсюда так и так надо ехать, сперва на север держать, потом к востоку повернуть, с востока немного на запад податься, а с запада – к югу чуть-чуть: там и будут владения Песьеголового.
– Ладно, уж я его разыщу.
Вскочил Мирко на волшебного коня; немного проехали, Мирко спрашивает:
– А бывал ли ты, милый конь, во владениях Песьеголового?
– Был однажды, молодой хозяин, да и о том пожалеть пришлось. Думал, уж не вынесу оттуда живым отца твоего. И тебе лучше б туда не ехать, дома остаться.
– Другой жизни не бывать, смертыньки не миновать, не успокоюсь, пока с Песьеголовым не повстречаюсь.
– Будь по-твоему, молодой хозяин, закрой же глаза, потому как я нигде не остановлюсь, пока во владенья Песьеголового не прибудем. Жили вместе и помрем вместе.
Зажмурился Мирко, и помчался волшебный конь быстрей молнии. Раз оттолкнется копытами – два государства проскочит, дважды оттолкнется – два царства да два моря позади оставит. Скоро и на место прибыли.
– Открой, молодой хозяин, глаза, что видишь ты?
– Вижу дворец алмазный в шесть этажей, и сверкает он так, что смотреть больно.
– А в шестом окне на шестом этаже что видишь?
– Вижу девицу, да такую красавицу, что и вовсе смотреть на нее невозможно, глазам больно. Верно, это дочка Песьеголового.
– Не угадал ты, молодой хозяин, это дочка черного короля. Песьеголовый выкрал ее и держит в плену.
Как услышал Мирко эти слова, с коня спрыгнул – и бегом к королевне. А королевна его увидела да как закричит:
– Остановись, молодец, во дворец не входи, если жизнь мила! Убьет тебя Песьеголовый!
Но разве Мирко этим удержишь! Только она от окна обернулась, а он уже перед ней стоит.
– Здравствуй, – говорит, – девица-краса.
– Кто ты таков, – спрашивает королевна,– как насмелился сюда явиться?
– Мирко-королевич я, а сюда явился, чтобы Песьеголового убить.
– Ах, королевич несчастный, не родился еще тот человек, который бы Песьеголового победил. Сила у него необыкновенная: как домой возвращается с охоты, палицу за семьдесят верст во двор бросает, чтоб зря не тащить.
– А хоть бы и за семьсот верст бросал свою палицу,– Мирко ей отвечает,– все равно я в бой с ним вступлю, тебя освобожу и увезу с собой в мое королевство.
Эх, чуть было не запамятовал: королевне-то Мирко сразу пришелся по сердцу. Говорит ему дочь черного короля:
– Жаль мне жизнь твою молодую, Мирко, а потому открою тебе, откуда силу Песьеголовый берет. Возьми вот кувшин, ступай с ним в подпол, увидишь там бочку. Кувшинчик из той бочки наполни: как в него пальцы обмакнешь – сразу силы прибавится, так что и полтысячи человек с тобой не сладят.
Поблагодарил ее Мирко за добрый совет, спустился в подвал, кувшинчик наполнил, а что в бочке оставалось, все на землю выпустил, чтобы неоткуда было Песьеголовому силы призанять. Привязал кувшин на шею, незаметно припрятал за пазухой, поднялся затем к королевне, и вышли они вместе на крыльцо, стали Песьеголового ждать.
Вдруг все окрест потемнело, воздух смерчем завился, светопреставление, да и только, а потом громыхнуло – упала посреди двора палица неподъемная, из земли вода выступила, брызги во все стороны полетели.
– Готовься, Мирко, Песьеголовый идет! – вскрикнула королевна.
Обмакнул Мирко пальцы в кувшин, сбежал во двор, палицу подхватил и так метнул ее, что она прямо под ноги коню Песьеголового упала, хотя он далеко еще был от дворца, в семидесяти верстах, а то и подальше.