Но маята мира сего существует не сама по себе, а лишь в уме человека — как следствие искажённого видения Действительности.
Как затемнённость помещения есть лишь отсутствие в нём света, кривда есть лишь искажение (искривление) Правды, гак не ведение является лишь отсутствием или неполнотой Истинною Ведан ия.
Потому для того, чтобы победить мар и мороков — помрачения ума — нужно раскрыть в себе Свет Истинного Ведания, и тогда они исчезнут сами, как предутренние тени в лучах восходящего Солнца.
Слава Роду!
[2007]
Моренины требы (из речений радаря Родомира)
Рекут: требы Морене в огнь не приносят, но по воде пускают. Тако же — на колья насаживают. Тако же — в особом месте наземь возливают. Се верно.
Однако верно и то, что треба Моренина всегда являет собой много большее, нежели молоко кислое, наземь возлитое, или наузы наговорённые, по воде пушенные, или ещё вещь какая, на обряде во Имя Её приносимая. Ибо ведают ведающие, что есть треба плотская, и есть Треба Духовная…
Ниже сказано лишь о малой части того, что есть Моренина треба. Оной основных проявлений суть три: ложность, беспутство и привязанность к отжившему.
1. Треба первая: ложность
Рекут: всё истинно, что явно. Одни скажут: воистину так!
Ведающие скажут: се верно лишь для Прозревшего. Худо же то, что люди зачастую зрят не то, что есть, но то, что они хотят увидеть. Искажённый пеленою мороки взгляд на Явное убивает его, убивает Явное, заменяя его маятой мира сего.
Явное, но искажённое, убитое пеленою мороки — Моренина треба первая, коя есть ложность.
2. Треба вторая: беспутство
Рекут: жизнь — благо, смерть — худо. Одни скажут: воистину так!
Ведающие же скажут: есть жизнь по Правде Родовой, будто огнь ярый горящая, и есть жизнь — кривдою облечённая, будто смрадом небо коптящая. Есть жизнь во славу предков да во благо Рода, и есть жизнь в толщу мошны своей. Есть жизнь — путь предков и Путь Богов, коим идёт прозревший Стезю свою, и есть жизнь в беспутстве да в неведении, в беспамятстве да слепоте Духовной.
Жизнь, прожитая бесцельно и без Правды — Моренина треба вторая, коя есть беспутство.
3. Треба третья: привязанность к отжившему
Рекут: суть Духовного ученичества — в Восхождении. Одни скажут: воистину так!
Ведающие же скажут, что всякое Восхождение по Стезе Духа немыслимо без самопожертвования. Взыскующий истинного Ведания всегда приносит в жертву самого себя. Восходя к Самосиянному Свету Духовного Прозрения, всяк жертвует собою старым — своими заблуждениями, самообманами, своим обветшавшим, неверным взглядом на Действительность.
Твои мороки, ветхие, неверные взгляды, груз отживших истин Моренина треба третья, коя суть привязанность к отжившему.
Поистине, есть ещё много всего, что и по воле, и помимо воли нашей в требу Морене приносится: духовная слепота, неведение хворь души и тела, безумие, злоба, ненависть, алчность, страх, ложь, распутство, леность, своекорыстие и т. д. — се тако же Мо ренины требы суть. Однако все множество оных есть лишь всяко-разные проявления трёх вышеозначенных.
Тако ведаю!
Слава Роду!
[2007]
Моренины топи (из речений радаря Родомира)
А се — Иносказание о Духовном Восхождении, Всякий шаг на последующую ступень Стези Духовного ученичества сопряжён с великой борьбой. Борьбой не с кем-либо, но в первую очередь с самим собой…
I
…и Я был человеком.
…и был Зов, и Я слышан его.
…и была Грань, Черта, Порог…
…и Я сделал шаг за…
…и стал Человеком… не тем, но иным…
…и Слово рёк — без слов, Безмолвием.
…и восходил — не сходя с места, Бездвиженьем.
…и зрел — без очей Невиданное.
…и внимал — без слуха Неслыханному.
Было ли то въяве? Грезилось ли? Тот, кто был — был ли Я?..
II
Я ловил отблеск Громовой Секиры, обжёгший МНЕ Сердце, чествовал дыхание Огня из Сварожьей Кузни, опалившее МНЕ душу. внимал Вещим Гуслям, дарившим МНЕ Веду…
Я слышал Зов. Я прозревал Путь…
Я видел…
СЕБЯ старого — позади,
Я видел ЕГО…
ОН тонул в трясине прошлого, ОН погружался в топкую дрягну Иншего…
В Моренины топи…
И ОН тянул ко МНЕ длани, в жажде увлечь за СОВОЙ. Вниз, Назад…
В Моренины топи…
ОН цепко держал МЕНЯ за одежды, мешая идти. ОН перемежал крик со стенаниями, мешая слышать. ОН тянул МЕНЯ в топкую трясину, влёк МЕНЯ за СОБОЙ Вниз. Назад…
В Моренины топи…
Я силился освободиться, рвал жилы, борясь с НИМ. С СОБОЙ…
Было ли то въяве? Грезилось ли? Тот, кто был — был ли Я?
III
И Я видел Серп…
Средь болот и лихолесья, средь тьмы…
Серп, блистающий Лунным Серебром…
Серп Морены.
И Я ведал, что Её топи поможет превозмочь Её Серп…
И Я видел, как Златой Коловрат Даждьбожьсго Щита оборачивался иной стороной, становясь Рудяным Солнцем Мёртвых… И Я видел Серп Морены в СВОЕЙ руке…
И Я рассекал то, что связывает МЕНЯ и ЕГО. Я сёк ЕГО запяс тья, отсекал длани ЕГО, держащие МЕНЯ за одежды, толкающие МЕНЯ в дрягву, тянущие МЕНЯ за НИМ. Тянущие вниз, назад…
В Моренины топи…
Я убивал ЕГО. Убивал СЕБЯ…
СЕБЯ— старого…
Я приносил ЕГО в требу Морене…
Приносил СЕБЯ…
Оставлял умирать там, посередь сумрачного лихолесья, в Топях Иншего, в Трясинах Прошлого…
Оставлял ЕГО…
Оставлял СЕБЯ…
В Морениных Топях…
И оборотившись через левое плечо, Я видел, как сонмища Навьих духов заводят хоровод противосолонь вкруг НЕГО…