— Это, конечно, далеко еще не уровень Мастера, — сказал он, — но вполне сойдет для Ученика последнего года.
Пристальный взгляд наверняка обнаружил бы, что Санди — при кажущемся отсутствии внешних эффектов — проворнее, пластичнее и гибче своего противника, лучше видит, или угадывает, его движения, в его фехтовании было больше выдумки, и техника его чище.
— Хватит, — решил наконец Брик, и оба повалились в тень ближайших кустов, где Сверчок любовался бабочками.
Прошло несколько минут, пульс их нормализовался, дыхание выровнялось, и Брик уже открыл было рот, чтобы изречь что?то вроде «Жизнь хороша!», как вдруг дракон в кустах завозился и выставил на обозрение недоверчивую и довольно?таки испуганную физиономию.
— У нас гости, — сказал он. — Непрошенные.
И тут же уверенный мужской голос с тропы крикнул:
— Есть кто дома?
Ну, во?первых, добра Брик от гостей не ждал, а во?вторых, голос этот знаком ему был прекрасно, и оказал на него прямо?таки тонизирующее воздействие — он вскочил на ноги, будто его подбросили. Сверчок в кустах проявлял явные признаки нервозности.
— Я — с миром… Во всяком случае, пока.
В подтверждение этих слов над краем тропы взметнулся узкий блестящий клинок, на конец которого хозяин прицепил белый платок.
— Вы что там, повымерли?
Брик ринулся навстречу.
— Бертран!
Мастер выбрался наверх. Его быстрые глаза обежали устройство лагеря, он усмехнулся.
— Вот, значит, ты где!
Санди, приподнявшись на локте, внимательно поглядел на гостя, неторопливо поднялся и двинулся ему навстречу. И пока он шел, Бертран не сводил с него острого, любопытного и в то же время нерешительного взгляда. Он чуть?чуть улыбнулся, отметив висевший на шее ваганта, там, где обычно носят крест, драконий свисток, но эта усмешка вышла у него скорее судорожной, чем веселой.
— Брик много рассказывал о вас, — сказал Санди, подходя, — он гордится знакомством с вами.
Он протянул для приветствия руку. Рука Бертрана медленно, словно преодолевая невидимую преграду, потянулась навстречу, но из кустов пронзительно вскрикнул Сверчок:
— Санди, нет!
Обе руки, не встретившись, замерли в воздухе.
— Я очень не советую! Ты что, не видишь? Он же — Чёрный!
Судя по всему, Бертран лучше понимал, о чем идет речь. Через какую?то секунду из кустов донеслось нервное хихиканье:
— Здорово заэкранировались. Как забрала опустили, оба совершенно пустые.
Бертран развернулся в сторону Сверчка, его глаза полыхнули бешенством.
— Ты мне надоел. Помолчи, раб свистка!
Он сделал в воздухе какой?то небрежный жест, и Сверчок замер на месте с пастью, распяленной, как на приеме у дантиста.
— Драконьим глазам доверяешь больше, чем своим? — спросил Бертран у Санди.
— Что здесь, черт возьми, происходит? — поинтересовался Брик. Он был расстроен: Бертран здорово нравился ему, он, бывало, думал, что непрочь иметь такого старшего брата — куда уж лучше, чем заносчивого зануду Брюса Готорна, и вот, нате, Бертран оборачивается какой?то новой, подозрительной стороной.
— Всё объяснится, — бросил ему Бертран, — но — со временем.
Он был расстроен: Бертран здорово нравился ему, он, бывало, думал, что непрочь иметь такого старшего брата — куда уж лучше, чем заносчивого зануду Брюса Готорна, и вот, нате, Бертран оборачивается какой?то новой, подозрительной стороной.
— Всё объяснится, — бросил ему Бертран, — но — со временем. Я сказал, что пришел с миром. Если бы я хотел причинить вам зло, я говорил бы с вами не так. Для начала я скрутил бы ваших девчонок там, у реки. Потом парой хороших слов я бы вас рассорил. Сделать это куда легче, чем вы предполагаете. Сами не представляете, какими бы вы стали шелковыми, если бы я держал нож на их нежных горлышках. И если бы у меня не было насчет вас собственных планов, а делал бы я лишь то, на что подрядился — будьте уверены, так бы я и поступил.
Над солнечной полянкой повисло гнетущее молчание. На беззаботных юнцов пахнуло настоящим Злом.
— Котята, — сказал Бертран и криво улыбнулся.
Санди бросил взгляд на окаменевшего Сверчка и сделал приглашающий жест в сторону пещеры. Все трое двинулись туда, но, услышав на тропе девичий щебет, остановились и оглянулись в тот момент, когда Сэсс и Дигэ появились в поле их зрения.
Выстиранные воротнички, косынки, нижние юбки и сорочки мокрым грузом покоились в корзинке, которую девушки несли за ручки с обеих сторон. Мало что скрывавшие корсажики они натянули на голое тело и, вероятно, преследовали при этом не только, а может быть, и не столько гигиеническую цель. Пышная, нежная, тонко улыбающаяся Дигэ, лучащаяся чувственностью, казалось, плыла в знойном мареве утра, не касаясь земли; черный свиток тяжелых волос лежал на обнаженных покатых плечах, и лишь трепет ее золотистой груди напоминал о только что преодоленном ею подъеме. Брик почти физически ощутил судорожный вздох стоявшего рядом с ним Бертрана и, покосившись на него, вполне оценил взгляд хищного, истинно мужского жгучего восхищения, каким тот наградил его жену. Он заволновался. Дигэ, конечно, его, но Бертрана?то подобные соображения вряд ли остановят. Он уже то, чем Брик надеялся стать через несколько лет: красивый, могучий, умный и опытный мужчина, и если Брик был уверен, что способен отбить девушку у дюжины прочих поклонников, то он ничуть не сомневался также и в том, что Бертран, возьмись он за дело всерьез, в два счета оставит его самого у разбитого корыта.