Сказки Сударева Инна
То, что судьба тебе решила дать,
Нельзя не увеличить, ни отнять.
Заботься не о том, чем не владеешь,
А от того, что есть, свободным стать.
Омар Хайям
Давным-давно жил один король. Звали его Гил. Страна у него была не маленькая, но всё сплошь – пески и каменистые горы. Хлеб родил плохо, сады – еще хуже. Не знал король, что и делать. Приходилось заискивать перед соседями, у которых поля были плодородней и щедрей, чтобы закупать у них зерно для подданных. А соседи и рады наживаться на чужих горестях – такую цену ломили за хлеб, что беднело год от года королевство Гила, погружалось в долги. В отчаяние впал король.
Вот однажды позвал он двух своих возмужавших сыновей и сказал им: «Страна наша гибнет. Еще чуть-чуть, и нечего мне будет оставить вам в наследство. Берите коней и езжайте в мир искать решение для бед наших. Чью угодно помощь принимайте, только бы земле нашей подняться из нищеты и голода».
Сыновья Гила – Нестор и Кастор – были парни послушные: быстро собрались и поехали в земли, хлебом и садами богатые. И поступили правильно. Где благоденствие, там и причину ему искать надо.
Хоть молоды были королевичи, но имели в достоинствах, кроме сыновнего послушания, еще и ум.
Прибыли они в соседнее государство не как сыновья короля, а под видом простых странников, молодых искателей знаний. И поступили в ученики к мудрецам, что жили в столице. Нестор без лишних раздумий выбрал учение о земледельческой мудрости: как поля распахать, как сады разбить и ухаживать за ними. Эти знания легко давались королевичу, потому что еще в родном замке проводил он много времени в саду и огороде, наблюдая, как трудятся там люди, и даже помогал им. И теперь решил Нестор, что есть секрет в этой работе, который и знают земледельцы процветающего королевства.
Кастор же никогда не любил копаться в земле. Ему нравилось встать пораньше, сунуть в сумку пару ломтей хлеба, флягу с березовым соком, оседлать любимого рыжего Шалуна и скакать без устали по родным просторам до самой темноты. Будучи таким непоседой, долго не мог королевич определиться, что изучать ему в чужой стране.
Слонялся день-деньской Кастор по городу, смотрел, как живут люди, каковы их порядки и обычаи. И если Нестор много интересного узнавал о земледельческих работах из своих книг и свитков, то Кастор много интересного видел и подмечал. Например, то, что для хорошей жизни вовсе не обязательно тяжело работать и жилы рвать. А ведь король Гил так и думал, и сыновей учил: что только большим трудом можно выбраться из несчастья и бедности. «Надо потерпеть, — говорил он своим подданным. – Сейчас нам тяжело, но потом обязательно будет легче». Это он говорил из года в год, но «потом» все не наступало. Наоборот, становилось тяжелее, потому что у людей рождалось отчаяние и понимание того, что бьются они в каменную стену без какого-либо толка. Сколько бы ни работали – земля по-прежнему давала скудные урожаи и сама беднела…
Привлекали Кастора торговые и ремесленные лавки. Думалось королевичу, что мало таких в его стране. «Наш крестьянин сам себе и лапти ладит и рубаху шьет, посуду делает и лавки сколачивает, и тяжело ему всюду успевать. И рубаха от этого выходит кривая, и лапти худые, недолговечные, и посуда корявая. А тут – не так. Тут у каждого свое дело. Кто-то горшки, миски на круге лепит, в печи обжигает, прочные да изящные, кто-то башмаки шьет, крепкие и легкие, кто-то рубахи ладит, с вышивкой да выдумкой. И торгуют этим, и меняются », — так размышлял Кастор, по улицам гуляя.
Примелькался королевич в городе, стали его своим считать, начал он со многими общаться. Там слово, там – два. А был Кастор пригож, улыбчив и речами приятен, потому охотно с ним беседы люди зачинали. Нравился он и девушкам за те же свои черты, а особенно – за глаза большие, синие, за щеки румяные и за густые каштановые кудри.
Нестор же редко выходил в город – все больше времени проводил он в библиотеках и оранжереях своего учителя, превращаясь в искусного садовника и полевода. А учитель – мудрец Авив – знал, что у Нестора есть непутевый брат, который до сих пор не определился с обучением. И однажды спросил Авив ученика:
— Что ж брат твой? Так ни в чем усердия не проявляет?
— Ни в чем, — кивнул Нестор, оторвавшись от свитка, где подробно описывалось прививание грушевого дерева.
— А ты говорил с ним? Пытался к чему-нибудь его склонить?
На этот вопрос Нестор лишь плечами пожал. О брате он никогда много не думал. Слишком разными еще с детства были их интересы.
Мудрец покачал головой:
— Вот уж не знал, что растения занимают тебя больше, чем родной брат.
— Но ведь Кастор моей судьбой тоже не интересуется, — возразил Нестор. – Мы уже выросли, и теперь каждый – сам по себе. Я учусь – он гуляет. Выбор сделан…
Авив признал, что во многом ученик прав. Поэтому о судьбе Кастора он решил говорить с самим Кастором. Юноша часто забегал в дом мудреца проведать брата и нравился Авиву своим веселым и общительным нравом в отличие от сурового и молчаливого, погруженного в себя, Нестора. И в один из таких дней мудрец позвал Кастора к себе.