— Как могли мы смеяться, как мы забыли о том, что жизнь — для богачей, а не для таких, как мы о тобою? Лучше нам было замерзнуть в лесу или погибнуть в зубах у какого-нибудь дикого зверя!
— Это правда, — ответил его спутник. — Одним дано многое, а другим почти ничего. Кривда делила мир, и поровну поделено только горе.
Но покуда они оплакивали свою нищету, случилось нечто чудесное. С неба упала очень яркая и красивая звезда. Она покатилась по краю небес, миновала другие звезды, и Дровосекам почудилось, что она упала недалеко, у маленькой овчарни за ивами, в расстоянии брошенного камня.
— Ага, вот и кувшин золота для того, кому удастся найти! — воскликнули они и пустились бежать — так им хотелось золота.
Один из них был проворнее другого, обогнал его, добежал до ивовой рощи, выбежал из нее, и — глядь! — на белом снегу и вправду лежит что-то золотое. Он поспешил к находке и, склонившись над нею, ощупал ее руками. Перед ним оказался плащ из золотой парчи, красиво затканный звездами и свернутый несколько раз. Дровосек закричал спутнику, что нашел сокровище, упавшее с неба, и когда тот приблизился, они уселись в снегу и стали разматывать плащ, чтобы поделить между собою золотые монеты. Но — увы! — в плаще не оказалось ни золота ни серебра, да и никаких сокровищ там не было, а просто крохотный, спящий ребенок. И сказал один из них другому:
— Какой горестный исход для наших упований! Не везет нам с тобою. Какая нам корысть в этом ребенке? Оставим его здесь и пойдем своей дорогою. Ведь мы люди бедные, у нас у самих есть дети, и мы не в праве отдавать их хлеб другому.
Но спутник ответил ему:
— Нет, нельзя оставляйте ребенка на верную погибель в снегу. Хоть я так же беден, как и ты, и у меня немало ртов, а корму на донышке, но я возьму ребенка с собою, и жена будет за ним ходить.
И он нежно взял ребенка, завернул его в плащ, чтобы укрыть от лютого холода, и пошел вниз, в деревню, а товарищ дивился его безрассудству и доброте его сердца.
И когда они пришли в деревню, товарищ сказал ему:
— У тебя ребенок, отдай мне, в таком случае, плащ. По совести, мы должны поделиться. Но тот ответил ему:
— Нет, плащ не твой и не мой, — он принадлежит ребенку.
И, простившись с товарищем, он подошел к своей избе и постучался.
Когда жена отворила двери и увидела своего мужа невредимым, она обвила его шею руками и, поцеловав его, сняла с его спины вязанку хвороста, смела снег с его обуви и пригласила войти в избу.
Но он сказал ей:
— Я кое-что нашел в лесу и принес тебе, чтоб ты взяла на свое попечение, — а сам не сходил с порога.
— Что это? — вскричала она. — Покажи мне, ибо в доме у нас пусто, не хватает многого!
И он откинул плащ, показав ей спящего ребенка.
— Ах, милый мой, — пробормотала она, — или нет у нас своих детей, что ты вздумал притащить к нашему очагу подкидыша? И кто знает, не накличет ли он на нас беды? Да и как нам его прокормить?
И она разгневалась на мужа.
— Ведь это Звездный Мальчик, — ответил муж; и он рассказал жене, каким удивительным образом нашел ребенка.
Но жена нимало не успокоилась. Она язвила мужа, выкрикивала гневные слова и кричала:
— Нашим собственным детям не хватает хлеба, — как же мы будем кормить чужого ребенка? А кто же о нас позаботится, кто пропитает нас?
— Господь и о воробьях заботится. Господь питает и воробьев.
— А разве воробьи не мрут с голоду зимою? — возражала она. — И разве теперь не зима?
И муж ничего не ответил, но все еще не двигался с порога.
В раскрытую дверь ворвался холодный ветер из лесу.
Жена дрожала от стужи и говорила мужу:
— Что же ты не закрываешь дверей? Ведь в дом задувает холодный втер, и я зябну.
— Разве в дом, где царит жестокое сердце, не всегда задувает ветер? — спросил он.
И женщина ничего не ответила ему, но придвинулась ближе к огню.
Спустя малое время она обернулась и посмотрела на мужа, и глаза ее были полны слез. Он быстро вошел в избу, положил ребенка ей на руки, а она поцеловала ребенка и положила в колыбельку, где лежал ее младший сын. А утром Дровосек снял нарядный плащ из золотой парчи и запер его в большой сундук. А жена сняла с шеи ребенка янтарную цепочку и также спрятала ее в сундук.
Таким-то образом Звездный Мальчик стал расти с детьми Дровосека, сидел с ними за одним столом и делил их игры. С каждым годом он становился все прелестнее, так что все деревенские жители дивились его красоте; они все были смуглы и черноволосы, а он был бел и нежен, как слоновая кость, и кудри его были подобны завиткам златоцвета. Губы его похожи были на лепестки красного цветка, а глаза были, как фиалки у прозрачной реки, тело же его было белое, как нарциссы на поле, забытом косцами.
Но красота пошла ему на пагубу, ибо он вырос гордым, жестоким и себялюбивым ребенком. Детей Дровосека, да и других деревенских детей он презирал. Он говорил, что они низкого происхождения, а он — благородного, так как произошел от звезды. Он помыкал ими и называл их своими слугами. Не было у него жалости к бедным, к слепым, калекам и прочим обиженным судьбою; он бросал в них каменьями и прогонял на большую дорогу, и они шли за милостыней в другие места; и никто, кроме разве самых отверженных, не являлся вторично в эту деревню за милостыней. Как будто он влюблен был в красоту, он издевался над немощными и некрасивыми людьми и дразнил их; он любил только себя и летом, в тихую погоду, лежал над колодцем в саду у священника, глядел на прекрасное отражение своего лица и смеялся от удовольствия.