Глумов: Пожалуйста. Так называемый институт Чудаков является на самом деле орудием странников для сортировки людей по неизвестному мне пока признаку. Все.
Каммерер: И следовательно, Даня Логовенко, заместитель тамошнего директора, мой давний приятель…
Глумов (прерывает): Нет! Это было бы слишком фантастично. Но, может быть, ваш Даня Логовенко давным-давно отсортирован? Давнее его знакомство с вами от этого не гарантирует. Отсортирован и работает на странников. Как и весь персонал института, не говоря уже о «чудаках»…
Пауза.
Глумов: Они по крайней мере двадцать лет занимаются сортировкой. Когда отсортированных сделалось достаточно, они организовали институт, поставили там эти свои камеры скользящей частоты и под предлогом поиска «чудаков» прогоняют через них по десять тысяч человек в год… И мы ведь еще не знаем, сколько на планете таких заведений под самыми разными вывесками…
Пауза.
Глумов: И колдун убежал из института к себе на Саракш вовсе не потому, что его обидели или у него заболел живот. Он почуял здесь странников! Как наши киты, как лемминги… «Когда слепые увидят зрячего», — это про нас с вами. «Видит горы и леса и не видит ничего», — это тоже про нас с вами, Биг-Баг!
Пауза.
Глумов: Короче говоря, мы, кажется, впервые в истории можем поймать странников за руку.
Каммерер: Да. И все это началось с двух имен, которые ты случайно заметил на дисплее… Кстати, ты уверен, что это была случайность? (Поспешно.) Хорошо, хорошо, не будем об этом говорить. Что ты предлагаешь?
Глумов: Я?
Каммерер: Да. Ты.
Глумов: Ну-ну, если вы хотите знать мое мнение… Первые шаги, по-моему, очевидны. Прежде всего необходимо установить там странников и уличить отсортированных. Организовать скрытое ментоскопическое наблюдение, а если потребуется — провести там поголовное принудительное, самое глубокое ментоскопирование… Полагаю, они к этому готовы и память свою заблокируют… Это не страшно, это как раз и было бы уликой… Хуже, если они умеют рисовать ложную память…
Каммерер: Ладно. Достаточно. Ты молодец, хвалю, хорошо поработал. А теперь слушай приказ. Подготовь для меня списки следующих лиц. Во-первых, лиц с инверсией «синдрома пингвина» — всех, кто у медиков зарегистрирован на сегодняшний день. Во-вторых, лиц, не прошедших фукамизацию…
Глумов (прерывает): Это больше миллиона человек!
Каммерер: Нет, я имею в виду лиц, отказавшихся от «прививки зрелости», это двадцать тысяч человек. Придется поработать, но мы должны быть во всеоружие. Третье: собери все наши данные о пропавших без вести и сведи их в один список.
Глумов: В том числе и тех, кто позже объявился?
Каммерер: В особенности их. Этим занимается Сандро, я его подключу к тебе. Все.
Глумов: Список инверсантов, список отказчиков, список объявившихся: ясно. И все-таки, Биг-Баг…
Каммерер: Говори.
Глумов: Все-таки разрешите мне побеседовать с Неверовым и с этой парой из Малой Пеши.
Каммерер: Для очистки совести?
Глумов: Да. Вдруг это все-таки обыкновенный доброхот-энтузиаст…
Каммерер: Разрешаю. (После маленькой паузы.) Интересно, что ты будешь делать если окажется, что это обыкновенный доброхот-энтузиаст…
(Конец документа 11)
***
Сейчас я еще раз прослушал эту фонограмму. Голос у меня был тогда молодой, важный, уверенный, голос человека, определяющего судьбы, для которого нет тайн ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем, человека, знающего, что он делает и что кругом прав. Сейчас я просто поражаюсь, каким я был тогда великолепным лицедеем и лицемером. На самом-то деле я держался тогда уже на последних нервах. План действий у меня был готов, я ждал и никак не мог дождаться санкции президента, набирался и никак не мог набраться духу идти к Комову без этой санкции.
И при всем при том я отчетливо помню, какое огромное удовольствие испытывал я в то утро, слушая Тойво Глумова и наблюдая его. Ведь это был поистинне его звездный час. Пять лет он искал их, нелюдей, тайно вторгшихся на его Землю, искал, несмотря на постоянные неудачи, почти в одиночку, никем и ничем не поощряемый, терзаемый снисходительностью любимой жены, искал и все-таки нашел. Оказался прав. Оказался проницательнее всех, терпеливее всех, серьезнее всех — всех этих остроумцев, легковесных философов, интелектуальных страусов.
Впрочем это ощущение торжества я ему, конечно, приписываю. Полагаю, в тот момент он не испытывал ничего, кроме болезненного нетерпения — поскорее взять противника за горло. Ведь неопровержимо доказав, что его противник находится на Земле и действует, он тогда еще понятия не имел, что же он доказал на самом деле.
А я имел. И все-таки, глядя на него в то утро, я восхищался им, я гордился им, я им любовался, он мог бы быть моим сыном, и я бы хотел иметь такого сына.
Я завалил его работой прежде всего потому, что хотел замкнуть его в кабинете, за столом. Ответа из института все не было, а работу по спискам все равно необходимо было проделать.
Документ 12
Рапорт-доклад N 019/99
КОМКОН-2
Урал — Север
Дата : 10 мая 99 года.
Автор : Т. Глумов, инспектор.
Тема : 009 «Визит старой дамы».
Содержание : информацию о событиях в Малой Пеше направил в институт Чудаков О. О. Панкратов.