— Уксусно?яблочный… — мечтательно закатывая глаза, подсказал Келликер.
— Мы опять отклонились. А я говорил о том, что это только в естественных условиях малакост — рыбешка не более полуметра. В промысловых же хозяйствах разводят какой?то гибрид, по?моему, с крокодилом, потому как если у малакоста натурального пасть достигает трети от длины тела, то у наших тварей ротик ровно в половину всей особи, а длина ее — три метра с гаком!
Все представили себе лероевский «гак» и ужаснулись.
— Да, так вот. Только я вышел за своими кибами приглянуть, как там они к приемке трала приготовились, — меня на связь зовут. Наблюдатель докладывает, что прямо на меня движется вполне приличный косяк на такой?то глубине, с такой?то скоростью и приблизительной массой, которой только мне и недоставало до выполнения месячного плана. «Берем!» — кричу, и вдруг соображаю, что не доложено главное: а что за рыба? «Кто в сети просится?» — спрашиваю больше для порядка, потому как о той добыче, которая нам не подходит по своим параметрам, киб?наблюдатель просто докладывать не будет. А он, вместо того чтобы одним словом все прояснить, начинает уточнять глубину чуть не до сантиметра, среднюю массу и прочие тонкости. Что за нептуновы шуточки?! Я на него рявкнул, но киб не робот, он интонаций не воспринимает. Бормочет свои параметры, а о главном — ни гугу. Ну, я ж тебя… Связываюсь с оперативным контролером всей флотилии и не то чтобы жалуюсь — докладываю. Тот пожимает плечами, потому что полное сходство с сардиной, а остальное после выполнения плана в трюме разобрать можно.
— Сардина в Канарском рыбохозяйстве… — скептически протянул Солигетти, но на него уже не обращали внимания.
— М?да. Но пока я сомнениями маюсь, мои кибы?рыбари уже исходные позиции заняли и трал?самохват навстречу косяку распустили. Никто из вас в такое приспособление не попадал?
Жертв не нашлось.
— Это радует. Потому как из самохвата никому еще выбраться не удавалось. Для обитателей тверди земной, не имеющих представления о работе в море, поясняю: такой трал, пока он на борту, — это что?то вроде кишки с бахромой. Внутри кишки — миниатюрные биолокаторы, вроде цепочки сарделек, автоматически нацеливающиеся на ихтиомассу. С минимальными зачатками . вычислительных способностей. А наружный слой — растущий, он на определенном расстоянии от косяка начинает стремительно расширяться вверх и вниз и вырастает в сеть с нужными ячейками — эдакий кошель, готовый принять фронт косяка с максимальной эффективностью. Коррекция ячеек постоянна, так что ускользает только мелочь, коей и положено по несовершеннолетию свое догулять. Ну, да я уже начал цитировать учебник…
Лерой кокетничал: на всех лицах отражался живейший интерес.
— Итак, трал мой ведет себя, как китовая пасть: сначала раскрывается, а затем захлопывается, а вернее, зарастает в задней части. Рыбка, естественно, нервничает — у нее на консервную банку вроде ясновиденья, хотя ученые такую возможность и отрицают. Плещется она, сердечная, под тропическим солнышком, а я гляжу и понять не могу: или с моими глазами что?то приключилось на радостях от выполнения плана, то ли я такой рыбы никогда и видом не видал. Потому как блещет мой трал на одиннадцать тонн чистейшего червонного золота!
Он снова позволил себе паузу, и напрасно, потому что все невольно посмотрели в сторону Золотых ворот, хотя ничего червонного в них не было, так, тусклая бронза. '
— Ну, рыбку мою принимает сортировочный лоток, тоже не приведи вас на него попасть, и тут вся моя команда является на палубу, словно ее из кают ветром вымело. Потом ребята говорили, словно их что?то толкнуло, и шепоток послышался легонький, бормотанье такое бессвязное. И я тоже слышу: шелест. Сперва едва уловимо, словно ветерок по волнам пробежал, а потом все громче, все отчетливее: «Отпусти ты меня, старче… отпусти ты меня, старче… отпусти ты меня…» Все одиннадцать тонн разом шепчут!
— На сколько, выходит, каждая тянула? — прищурился Артур.
Потом ребята говорили, словно их что?то толкнуло, и шепоток послышался легонький, бормотанье такое бессвязное. И я тоже слышу: шелест. Сперва едва уловимо, словно ветерок по волнам пробежал, а потом все громче, все отчетливее: «Отпусти ты меня, старче… отпусти ты меня, старче… отпусти ты меня…» Все одиннадцать тонн разом шепчут!
— На сколько, выходит, каждая тянула? — прищурился Артур.
— Да граммов сто. Так, с карасика рыбка.
— Тогда это хор… На килограмм — десять штук, на тонну — десять тысяч, на весь улов — что?то вроде ста тысяч голов. Ничего не скажешь, должно впечатлять!
— То есть такое впечатление, что на меня вроде столбняка нашло. Но механики мои покрепче нервами оказались и сообразили, что к чему, со значительным упреждением. Я еще уши себе прочищаю на предмет галлюцинации, а в воздухе уже рыбьи хвосты так и мелькают. А навстречу им что?то летит обратно, из воды на палубу. Я поначалу и внимания не обратил, мало ли летучих рыб наши экспериментаторы развели: они давно уже лелеют планы такую промысловую рыбу сочинить, чтобы она навстречу кораблю шла, из воды выметывалась и без всякой сети сама в трюм порхала.