— Разыгрались, собаки! — проговорил кто?то с нескрываемым восхищением, и девушка узнала голос Сусанина. — Вы представляете себе их энергетический баланс?
Варвара прикинула: судя по морским гребням, все это транслировалось с высоты не менее восьми километров. Нет, представить себе мощь этих водяных гадов было трудно.
— Смотрите, характерный момент концентрации внимания, — крикнул знакомый баритон. — Время задержки — двадцать пять секунд, зафиксировано неоднократно!
Змеи замерли, словно оцепенев и прислушиваясь к неведомому внутреннему голосу, а затем разом изогнулись и с целеустремленностью баллистических ракет заскользили в левый нижний угол импровизированного экрана, и навстречу им, захваченные в поле зрения следящего зонда, проступили контуры их собственной бухты с характерным пятиугольником Пресептории.
— Снижайте зонд! — крикнуло несколько голосов разом. Изображение качнулось, начало укрупняться, но вместо ожидаемой четкости деталей экран запестрел клочьями янтарной пены, прямо на зрителей полетели белесые пузырьки, за которыми уже не просматривалось никакой фантастической фауны, а затем все закувыркалось, заплескалось, и экран погас.
— И стало на базе одним зондом меньше, — заметил кто?то с эпическим спокойствием.
— А кстати, степняки, вы прочувствовали, где должны пересекаться траектории их движения? — вопросил голос, в котором угадывалась лихость «застенчивого гения». — Так вот, в той самой точке, где находимся сейчас мы!
Это было не очевидно и требовало графических доказательств, поэтому ему никто не ответил.
— Так вот, в той самой точке, где находимся сейчас мы!
Это было не очевидно и требовало графических доказательств, поэтому ему никто не ответил. Похоже было, что с подобными явлениями здесь встречаются не впервые.
— И снова до Пресептории не донеслось ни облачка, ни дуновения, — в голосе Сусанина было такое сожаление, словно хороший ураган он принял бы как дар небесный. — Ну, что ж, применим некоторые до сих пор не опробованные методы… Но это потом. А сейчас пленку в архив и возвращаемся к тому, на чем мы остановились: на выборе маршрута нашей воскресной группы. Поскольку вся задача — пройти отрезок между Золотыми воротами и Оловянными, то и дороги две: низом и верхом. Учитывая, что горы подходят к морю почти вплотную, начальство базы рекомендует на прибрежную полосу вовсе не спускаться. Для этого в следующие выходные соберется вторая группа. Ну как?
— Умный в гору не пойдет, — заявил Солигетти. — Но мы ж не претендуем на излишнюю мудрость. Пойдем?ка в горы!
— Серафина?
— Если правда, что по верху, над хребтом, существует пси?барьер, не пропускающий ничего живого…
— Если правда.
— …тогда и говорить не о чем.
Эта смуглокожая Царица Ночи, как с первого взгляда окрестила ее Варвара, была явно из метеорологов — именно она колдовала несколько минут назад у маленького пульта, управляя безвременно погибшим зондом.
А Сусанин тем временем продолжал общественный опрос:
— Артур?
— Берег. Хоть рыбки половим…
Параскив поднял два пальца, чтобы о нем не забыли.
— Светик? Ну, не выдумывай. Тебе горло лечить надо.
— Это ты не выдумывай, — просипел Светозар. — Идти надо через хребет, там должен быть перевал, а там уж конфигурация пси?барьера наверняка нарушена…
— Перевала нет. Норега? Ах да, вы абсолютно не в курсе.
— Я в любом случае предпочитаю море.
— Умница. Все как будто?
— Не все, — срывающимся голосом крикнул Теймураз. — Сколько можно обещать?
— Послушай, Темрик, ты еще пригодишься, когда мы соберем комплексную экспедицию по всем правилам. И ты тем более пригодишься, когда мы двинемся в горы, которые ты знаешь…
— Вот именно, горы я знаю и поэтому могу представить себе, что такое биобарьер, особенно на перевале. Это кладбище со всем, что из этого вытекает. Возможность эпидемии, например. Поэтому группа, и я в ее числе, должна идти берегом.
И тут Кони, до сих пор сидевшая тихо, как мышка, подняла свой прелестный круглый подбородок и еле слышно шепнула:
— Лерой…
— Значит, идем берегом, — прогудел из толпы глуховатый и уже так хорошо знакомый голос.
И Варвара поняла, что этими тремя словами Лерой, так же как и Кони, безучастно наблюдавший за происходившим, почему?то зачислил себя в состав самодеятельной группы.
И тут еще спохватился Келликер:
— Минуточку, минуточку… А ты?то, Евгений?
— А я, — с загадочным видом, причины которого были понятны только Варваре с Теймуразом, проговорил Сусанин, — я тут займусь некоторыми деталями. Тем более что свои выходные я уже потратил на поездку в космопорт. Так что, братцы?степняки, гулять вам по бережку без меня, там и всего?то километров тридцать и два препятствия, однажды взятые легендарным Вуковудом. Демонстрирую первый аттракцион под девизом: «Золотые ворота — проходите, господа!»
И на стене?экране черной пастью распахнулись створки нерукотворных чудовищных ворот.
* * *
Было тихо, и жуки?медузники домовито гудели, пристраиваясь к угасающей бирюзовой хризаоре, выброшенной на берег.
Вся группа людей отдыхала, то есть те, кто мог устать, лежали на песке, а неутомимые кибы плюс один робот маялись от безделья. Солнце еще только приближалось к полудню, а путь уже был проделан немалый: на вертолетах до самого Барьерного хребта, затем разгрузка, выход к морю и первый привал.
Вертолеты опустились километрах в трех от побережья; довольно уже был зондов и флаеров, которые вели себя над морем, как убежденные самоубийцы: едва снижаясь до девяти километров, они переставали отвечать на все команды и целеустремленно топились на столь значительной глубине, где о подъеме не могло быть и речи. Над сушей такого типового синдрома у летательных аппаратов не возникало, и это служило поводом для постоянных споров: ведь причину гибели традиционно взваливали на многочисленные и разнообразные молнии, а их?то в атмосфере Степухи было одинаково богато как над сушей, так и над водой — и линейных, и шаровых, и кольчатых, и двумерно?плоских.