«Во?первых, ?сказал он, — аппетитно жуя листок салата, — дождь не был ни причиной твоего разочарования, ни твоего гнева».
У меня во рту скопилась изрядная порция картофельного салата, чтобы возражать. Царственно взмахнув ломтиком моркови в мою сторону, Сократ продолжил.
«Дождь был полноценным проявлением законов природы. Твое «расстройство» по поводу загубленного пикника, равно как и твое «счастье» в отношении вновь появившегося солнца были результатом твоих мыслей. Они не имели никакого отношения к реальным событиям. Например, бывал ли ты «несчастлив» во время каких?то празднований? Посему, очевидно, что именно твой ум, а не обстоятельства или другие люди, являются источником твоих настроений . В этом заключался первый урок».
Поглотив свою порцию картофельного салата, Сок продолжал: «Второй урок следует из наблюдения за тем, как ты рассердился еще сильнее, заметив, что я нисколько не расстроен. Ты начал видеть себя в сравнении с воином — с двумя воинами, если угодно». Он улыбнулся Джой. «Ты не такой, Дэн, правда? Должно быть, это навело тебя на мысль о необходимости перемен».
Я сидел и угрюмо впитывал его слова. Едва ли я понимал, что он и Джой попросту шутили. Вскоре, опять начался дождь.
Сократ и Джой вернулись на покрывало. Сократ начал прыгать из стороны в сторону, пародируя мое недавнее поведение. «Проклятый дождь! — визжал он, — Испортил наш пикник!». Он, громко охая, ходил взад вперед, потом резко остановился, и, подмигнув мне, ехидно улыбнулся. Затем он бросился животом прямо на кучу мокрых листьев, делая вид, что плавает. Джой начала петь; или смеяться — я не мог разобрать, что именно.
Я позволил себе расслабиться и начал, вместе с ними, кататься в листьях, играя с Джой. Мне, особенно, понравились эта игра, думаю ей тоже. Мы бегали и танцевали безудержно, пока не настала пора возвращаться домой. Джой была, словно игривый щеночек, однако со всеми качествами, присущими гордой, сильной женщине. Я быстро шел ко дну.
В то время, когда автобус катился вниз к Бухте по извивающейся вокруг холма дороге, небо стало золотисто?розовым в закатных лучах Солнца. Сократ сделал безуспешную попытку подытожить мои уроки, а я, изо всех, старался игнорировать его, тискаясь к Джой на заднем сидении автобуса.
«Гм! Минутку твоего внимания»- сказал он. Он протянул руку, взял мой нос между своих пальцев и повернул мое лицо по направлению к себе.
«Шо?о ты хошь?» — прогундосил я. Джой шептала мне на ушко. Сократ держал меня за нос. «Лучше я послушаю ее, чем тебя», — сказал я.
«Она проведет тебя только по пути наслаждений», — усмехнулся он, отпуская мой нос, — «Даже молодой дурак в приступе влюбленности не должен пропускать того, каким образом его ум создает его разочарования, а равно и его радости».
«Замечательный подбор слов» — произнес я, теряясь в глубинах глаз Джой.
Автобус обогнул выступ, и мы все притихли, любуясь вечерним Сан?Франциско, зажигающим свои огни. Автобус остановился у подножия холма. Джой живо поднялась и вышла из автобуса, за ней пошел и Сократ. Я, тоже было, последовал за ними, но Сократ обернулся и сказал: «Нет». И все. Джой посмотрела на меня через открытое окно.
«Джой, когда я тебя снова увижу?»
«Может быть скоро. Все зависит от…» — сказала она.
«Зависит от чего? — спросил я, — Джой, погоди, не уходи. Эй, водитель, выпустите меня!» Но автобус уже удалялся от них. Вскоре Сок и Джой исчезли в темноте.
Воскресение я провел в жуткой депрессии, с которой у меня не было сил справиться. В понедельник, на лекции, я едва разбирал слова профессора. Во время тренировки я был полностью поглощен своими мыслями, и силы мои были на пределе. Я ничего не ел с того пикника. Я подготовился к ночному визиту на заправку. Если там окажется Джой, я сделаю все, чтобы она ушла со мной… или я с ней.
Когда я вошел в офис, она была там: смеялась вместе с Сократом. Ощущая себя чужим, я размышлял, смеются ли они надо мной или нет. Я снял обувь и присел.
«Ну, как, Дэн, ты поумнел хоть немного с прошлой субботы или нет?» — сказал Сократ. Джой лишь улыбнулась, но ее улыбка причинила мне боль. «Я не был уверен, что ты явишься сегодня, Дэн, из?за страха, что я могу сказать что?то из того, чего ты не хочешь слушать». Его слова били, словно маленькие молоточки. Я стиснул зубы.
«Попробуй расслабиться, Дэн» — сказала Джой. Я знал, что она пыталась помочь, но я был ошеломлен тем, что они оба меня критикуют.
«Дэн, — продолжал Сократ, — если ты останешься слеп к своим слабостям, ты не сможешь ни скорректировать их, ни работать над своими сильными сторонами. В гимнастике также. Посмотри на себя!»
Я едва смог говорить. Когда мне это удалось, мой голос дрожал от напряжения, гнева и жалости к себе: «Я с?смот?трю…». Мне очень не хотелось представать перед Джой в таком ракурсе!
Как ни в чем ни бывало, Сократ продолжал. «Я уже говорил тебе, что твое навязчивое внимание к настроениям и импульсам твоего ума есть главная ошибка. Если ты будешь упорствовать, ты останешься собой, а я не могу представить худшей участи!» — при этих словах Сократ от души рассмеялся, Джой одобрительно кивала.