Правда, о том, что она скорее умерла бы, чем пустила в себя, лапочку, что-то чужое — а тем более вонючего самца — Женька умолчала. Мама не дура, сама всё прекрасно понимает насчёт своей непутёвой дочери. А Принцессе и вовсе объяснять не надо. Тем более, что та пришла своему Воину на помощь.
— А вот скажите, тётушка Наталья, что заставило обезьян слезть с дерева и стать людьми? И уж тем более, такими как мы трое?
Стоит отдать должное, маменька не повелась на саму собою подразумевающуюся сентенцию «труд сделал из обезьяны человека». Такие простые с виду и бесхитростные благоглупости тут не проходят — Принцесса в каждом собеседнике живо воспитывала потребность думать над словами и требовательно относиться к мыслям…
— Ладно, ладно — ваше высочество хотело сказать, что на самом деле безжалостная борьба за существование и естественный отбор?
Принцесса развела лапками в эдаком жесте — вот видите, вы и сами всё прекрасно поняли. А так называемый гуманизм, как явное противоречие означенным принципам, живенько загонит человечество обратно на пальмы. Или в грандиозную могилу, по крайней мере духовную и философскую. Но, пока слабейший уступает дорогу сильнейшему, тому не бывать. Как бы то ни звучало жестоко. Вот сегодня рыбки и выяснили, что акулы им не по зубам.
— Ладно, — она покосилась на стоящий в кухонном шкафу будильник.
— Ладно, — она покосилась на стоящий в кухонном шкафу будильник. — Почти уже полночь, и моему высочеству, пожалуй, пора — как бы ни хотелось ещё с вами почирикать.
Естественно, Женька сразу забеспокоилась — это что же, так понравившаяся ей бээмвушка сейчас превратится в тыкву? Однако, когда маменька в нескольких словах пересказала недоумённо хлопающей глазами Принцессе сказку Шарля Перро, та расхохоталась. Причём так весело и задорно, что мама и дочь не нашли в себе сил сопротивляться этому очарованию.
— Ой, да нет, что вы, — она всё же посерьёзнела, хоть и оказалась вынуждена утереть брызнувшие слёзы веселья салфеткой. — Просто, по древнему Закону — если я пробуду в каком-то доме больше суток, он становится моим.
Дальше Принцесса сообщила, что такую свинью подкладывать Воину и его драгоценнейшей матери не станет, и выпорхнула из-за стола. Но заслышав сожалеющий вздох Натальи Сергеевны, что та не прочь ещё пообщаться со столь неординарной личностью, мигом нашла выход из положения.
— Будет ли удобно пригласить вас к себе в гости — Джейн, тот мой домик… он будет достойным вашего присутствия?
Женька закивала с таким усердием, что чуть не отломала шею, и старательно, с уморительной мордашкой принялась подмигивать маменьке. Та хоть и сомневалась, будет ли удобно отягощать полночным визитом столь высокопоставленную даму, но в конце концов расхохоталась, обозвала обеих свиристёлками и вертихвостками, и отправилась переодеваться.
— Мам, да брось — у Принцессы выбор побогаче. И всё удобно, она свой парень.
К некоторому удивлению маменьки, упомянутая Принцесса отнеслась к словам Женьки абсолютно спокойно. И даже заметила с мягкой улыбкой, что такая похвала из уст Воина достойна любых велеречивых од.
— Тётушка Наталья, не морочьте голову ни себе, ни нам. Действительно, всё удобно. Если бы вы знали, как мне надоело всё это чинопочитание и угодничество — если мы со временем станем просто хорошими друзьями, я стану немножко счастлива.
Матушка хоть и сомневалась ещё на всякий случай, но всё же позволила себя уговорить. Ну да, ещё бы — когда вихрь милых и непоседливых девчонок теребит и убалтывает со всех сторон, тут поневоле улыбнёшься и не станешь проявлять принципиальность в мелочах.
— Я устала, ма — поведи машину ты, — коварная Женька уже внизу мягко коснулась лба матери кончиками пальцев.
Та пошатнулась от хлынувших в голову образов, однако устояла под чуть насмешливым взглядом забирающейся на переднее сиденье пассажира Принцессы.
— Впечатляет, — слабо улыбнулась Наталья Сергеевна и принялась устраиваться за рулём. — Хотела бы я знать, как ты это проделала, дочь моя. И как врач, кстати, тоже.
Принцесса проворчала нечто столь нелестное о здешней медицине и её средневековой дремучести, что развалившаяся на заднем сиденье Женька даже заворочалась и потребовала у той сигарету. Надо же попробовать, коль здоровьечко теперь такое, что цианистый калий можно пить с чаем вместо сахара! Отчего и почему так, она ещё и сама не знала — но это убеждение мало того что всплыло в голове, но ещё и окрепло.
Стоит признать, что мать верно истолковала движущие принципиально некурящей дочерью побуждения. Зато осторожно поинтересовалась, уже сворачивая под сень уснувших на бульваре Шевченко плакучих ив — а возможно ли и ей каким-то боком приобщиться к таинствам столь могучего исцеления?
— Да притопи хоть наполовину, ма, — Женька выдохнула вверх душисто-щипучую струйку и признала, что по крайней мере, теперь понимает пристрастие самцов к хорошему табаку.
Голова легонько поплыла — и совсем не так, как от вина. А в конечностях обозначилась холодная отстранённость.
Однако маменька не спешила, откровенно получая удовольствие от первой в своей жизни поездки за рулём, да ещё и такой замечательной машины. Уж если дочь одобрила, то к такой рекомендации стоило прислушаться, право…