10. ПЕРВАЯ ШУТКА И ДРУГИЕ СОБЫТИЯ
Это, конечно, говорил лев. Дети давно уже подозревали, что говорить он умеет, и все-таки сильно разволновались, услыхав его слова.
Из лесу выступили дикие люди — боги и богини деревьев, а с ними фавны, сатиры и карлики. Из реки поднялся речной бог со своими дочерьми-наядами. И все они, вместе со зверями и птицами, отвечали — кто высоким голосом, кто низким, кто густым, кто совсем тоненьким:
— Да, Аслан! Мы слышим и повинуемся. Мы любим. Мы думаем. Мы говорим. Мы знаем.
— Только знаем мы совсем мало покуда, — раздался чей-то хрипловатый голос. Тут дети прямо подпрыгнули, потому что принадлежал он лошади извозчика.
— Молодец, Земляничка! — сказала Полли. — Как здорово, что ее тоже выбрали в говорящие звери.
И извозчик, стоявший теперь рядом с детьми, добавил:
— Чтоб мне пусто было! Но я всегда говорил, что этой лошадке не занимать мозгов.
— Создания, я дарю вам вас самих, — продолжал Аслан сильным, исполненным счастья голосом. — Я навеки отдаю вам землю этой страны, Нарнии. Я отдаю вам леса, плоды, реки. Я отдаю вам звезды и самого себя. Отдаю вам и обыкновенных зверей, на которых не пал мой выбор. Будьте к ним добры, но не подражайте им, чтобы остаться Говорящими Зверьми.
Ибо от них я взял вас, и к ним вы можете вернуться. Избегайте этой участи.
— Конечно, Аслан, конечно, — зазвучало множество голосов. «Не бойся!» громко прокричала какая-то галка. Беда в том, что все уже кончили говорить ровно за секунду перед ней, так что слова бедной птицы раздались в полном молчании. А вы, наверное, знаете, как это бывает глупо — в гостях, например. Так что галка настолько засмущалась, что спрятала голову под крыло, словно собираясь заснуть. Что же до остальных зверей, то они принялись издавать всякие странные звуки, означавшие смех — у каждого свой. В нашем мире никто такого не слыхал. Сначала звери пытались унять смех, но Аслан сказал им:
— Смейтесь, создания, не бойтесь. Вы уже не прежние бессловесные неразумные твари, и никто вас не заставляет вечно быть серьезными. Шутки, как и справедливость, рождаются вместе с речью.
Смех зазвучал в полную силу, так, что даже галка снова собралась с духом, присела между ушами Землянички и захлопала крыльями.
— Аслан! Аслан! Получается, что я первая пошутила? И теперь все и всегда будут об этом знать?
— Нет, подружка, — отвечал лев. — Не то что ты первая пошутила. Ты сама и есть первая в мире шутка.
Все засмеялись еще пуще, но галка нисколько не обиделась и веселилась вместе с остальными, покуда лошадь не тряхнула головой, заставив ее потерять равновесие и свалиться. Правда, галка, не успев долететь до земли, вспомнила, что у нее есть крылья, к которым она привыкнуть еще не успела.
— Нарния родилась, — сказал лев, — теперь мы должны беречь ее. Я хочу позвать кое-кого из вас на совет. Подойдите сюда, главный карлик, и ты, речной бог, и ты, дуб, и ты, филин, и вы, оба ворона, и ты, слон. Нам надо посовещаться. Ибо хотя этому миру еще нет пяти часов от роду, в него уже проникло зло.
Создания, которых позвал лев, подошли к нему, и все они побрели в сторону, на восток. А остальные принялись на все лады тараторить:
— Что это такое проникло в мир? Лазло? Кто это такой? Клозло? А это что такое?
— Слушай, — сказал Дигори своей подружке, — мне нужно к нему, в смысле, к Аслану, льву, Я должен с ним поговорить.
— Думаешь, можно? — отвечала Полли. — Я бы побоялась.
— Я с тобой пойду, — сказал вдруг извозчик. — Мне этот зверь нравится, а остальных чего пугаться. И еще, хочу парой слов перемолвиться с Земляничкой.
И все трое, набравшись смелости, направились туда, где собрались звери. Создания так увлеченно говорили друг с другом и знакомились, что не замечали людей, покуда те не подошли совсем близко. Не слышали они и дядюшки Эндрью, который стоял в своих шнурованных сапогах на приличном расстоянии и умеренно громким голосом кричал:
— Дигори! Вернись! Вернись немедленно, тебе говорят! Я запрещаю тебе идти дальше!
Когда они, наконец, очутились в самой гуще звериной толпы, все создания сразу замолкли и уставились на них.
— Ну-с, — сказал бобр, — во имя Аслана, это еще кто такие?
— Пожалуйста, — начал было Дигори сдавленным голосом, но его перебил кролик.
— Думаю, — заявил он, — что это огромные листья салата.
— Ой, что вы! — заторопилась Полли. — Мы совсем невкусные!
— Ага! — произнес крот. — Они умеют говорить. Лично я не слыхал о говорящем салате.
— Наверное, они — вторая шутка, — предположила галка.
— Даже если так, — пантера на мгновение прекратила умываться, — первая была куда смешнее. Во всяком случае, я в них не вижу ничего смешного. — Она зевнула и снова начала прихорашиваться.
— Пожалуйста, пропустите нас! — взмолился Дигори.
— Я очень тороплюсь. Мне надо поговорить со львом.
Тем временем извозчик все пытался поймать взгляд своей Землянички.
— Слушай, лошадка, — он наконец посмотрел ей в глаза, — ты меня знаешь, правда?
— Чего от тебя хочет эта Штука? — заговорило сразу несколько зверей.
— Честно говоря, — речь Землянички была очень медленной, — я и сама толком не понимаю. Но знаете, кажется, я что-то похожее раньше видела. Кажется, я раньше где-то жила или бывала перед тем, как Аслан нас разбудил несколько минут назад. Только все мои воспоминания такие смутные. Как сон. В этом сне были всякие штуки вроде этих троих.