Сказки Наконечный Игорь
Ночь. В небе собрались серые тучи. Любое живое существо в этот миг, глянув вверх, предпочло бы укрыться: под крышу дома, в дупло дерева, под корень кустарника все равно куда, лишь бы спрятать голову. Грянул гром! Его тяжелые раскаты эхом прокатились в неизвестном направлении. На каменную мостовую неиссякаемым потоком стали опускаться крупные, холодные капли дождя. Все быстрее, быстрее и быстрее полилась вода, развернулся ливень. И вдруг в городские ворота застучали.
— Отворите, отворите, пожалуйста, — послышались детские голоса. — Мы очень боимся этой грозы, мы заблудились.
Сонные стражники с неохотой вышли на улицу. Начальник охраны, проклиная в душе непогоду и тех, кто их разбудил, громогласно воскликнул:
— Ну, кто там еще?
— Отворите, пожалуйста, нам некуда идти, — кричала маленькая девочка.
— Эти ворота ночью открывать запрещено. Это приказ отцов вольного города Аргут.
— Нам очень, очень страшно, — жалостливо проговорил мальчик.
— Нет! — рявкнул раздраженный стражник.
— Послушай, Витольд, — обратился один из подчиненных к начальнику. Ведь это же дети. Может быть, впустим?
— А как же приказ? Ты не хуже меня знаешь, что ночью — нельзя.
— Да знаю, но ведь там дети. Позволь, я схожу к мэру и спрошу разрешения открыть ворота, — заявил самый молодой. В его доме горит свет, значит, он еще не лег спать.
— Да, пожалуйста! — И стражник, прихватив алебарду и щит, побрел по направлению к огромному белокаменному дворцу.
Дети перестали стучать, они замолчали, и вообще сложилось впечатление, что они куда-то ушли. Через несколько минут ушедший вернулся с маленьким толстеньким господином.
— Так, что здесь происходит? — строго спросил вновь прибывший.
— Господин мэр, какие-то путники просят, чтобы их впустили, — ретиво отрапортовал начальник стражи.
— Господин мэр, я уже докладывал, что это дети, давайте же их наконец впустим, — вступил в разговор заботливый стражник.
— Витольд, отворите ворота!
— Если вы настаиваете…
— Да, поживее!
С оглушительным грохотом была поднята железная решетка и с не именее пронзительным скрипом наконец-то были открыты городские ворота. Все действующие лица устремились наружу и стали искать детей.
— Витольд, посветите мне. Кажется, они здесь, — откуда-то из темноты раздался голос мэра.
Мальчик и девочка, крепко обнявшись, сидели на корточках, прислонившись спиной к каменной стене. Их слабое дыхание говорило, что они еще живы.
— Несите их в мой дом, — скомандовал мэр. И пускай кто-нибудь позовет лекаря, да поживее…
Утром все жители города обсуждали событие минувшей ночи. И уже к обеду эта новость обросла слухами, сплетнями, ложными выводами. Впрочем, правду не знал никто. И даже мэр, который всю ночь до рассвета просидел у постели больных детей, мучился догадкой, как же они смогли в одиночку пересечь непроходимую пустыню и выйти к побережью зеленого моря. Но, слава Богу, их вовремя обнаружили. И как известно, все благодаря расторопности молодого человека, который впервые заступил на караул.
Город Аргут был в одном лице городом-государством. Когда-то, очень давно у этих берегов разбился торговый корабль; во время шторма его выбросило на прибрежные скалы. Из команды выжили семь матросов. Именно эти семь счастливчиков и основали город. Со временем он разросся до небывалых размеров. Аргут был обнесен высокой стеной из белого камня, в нем проживало несколько сотен тысяч жителей. С моря его защищал неприступный форт, с суши непроходимая пустыня. А потому жилось в нем спокойно, вольготно и безопасно. Купцы со всего мира с удовольствием привозили свой товар именно сюда, так как здесь были самые низкие налоги, неподкупные судьи и очень гостеприимные жители. Здесь можно было купить все, что угодно — от редкой книги до гигантского слона. Художники и поэты, фокусники и музыканты, философы и изобретатели — здесь пересекались самые знаменитые, самые искуснейшие мастера своего времени. Каждый из них стремился стать героем дня, совершить нечто восхитительное и совершенно гениальное, чтобы хотя бы один день говорили только о нем.
Но сегодня город вдруг разом онемел. Поэты на улицах перестали слагать стихи, философы декларировать речи — все с нетерпением ждали известий, выживут ли бедные сиротки. Организм бедняжек был сильно обезвожен, жизнь их висела на волоске, а потому каждый эту трагедию принял как свою собственную. А как же иначе, ведь в легендарном городе не было бездомных, бедных и выброшенных (волею судьбы) людей на улицу. Да, горожане могли подчас говорить на разных языках, но чужую боль каждый из них воспринимал как свою собственную. И разве могло быть по-другому? Нет, не могло! Потому что безграничная доброта, благородство и совесть — вот что объединяло всех этих людей.
Наконец к полудню мэр вместе с лекарем вышел на балкон своего дома и негромко сказал:
— Они вне опасности, дети поели и теперь спят крепким сном. А посему, чтобы их случайно не разбудить, на сегодня отменяю всю торговлю и развлечения, игру на скрипках и салют. Прошу вас, расходитесь по домам – я объявляю выходной.