— Но кислород…
— Шланги очень прочные, и она их не перекусит, пасть закрыта не плотно. Ведь вы дышите свободно?
— Да, вы правы. Спасибо, что сказали, теперь я и сам это замечаю.
— Вот видите, доктор, дело обстоит не так уж плохо.
— Просто великолепно! Ну, а если начнет разъедать мой костюм или шланги?
— Мы вас вытащим. Так или иначе, а пасть мы ей откроем. Только не застряньте за тем клапаном, доктор!
— Спасибо за совет. Просто не знаю, что бы я без него делал!
Доктор вдруг обозлился. Что может быть отвратительнее хороших советов, когда советчику ничего не грозит, а твоя жизнь на волоске! Смотрите, чтобы не случилось того-то, не зацепитесь за то-то, поберегитесь, поостерегитесь… А ты пришел сюда делать дело и пока еще ровно ничего не сделал. И все еще не имеешь ни малейшего понятия, как устроена эта чертова корова!
Да, пожалуй, так ничего и не узнаешь. Всякое животное нужно обследовать снаружи, а вовсе не изнутри. Наблюдаешь, как оно ест, следишь, как пища переходит из одной части организма в другую, проверяешь циркуляцию соков внутри организма, может быть, при помощи меченых атомов, если никакой другой метод не подойдет; можно, наконец, вскрыть типичную особь и изучить ее внутреннее строение. Капитан должен бы иметь на борту ученых, чтобы они всем этим занимались, а он только сидел и глазел на эту самую корову. Но нет, это было бы слишком просто. И им непременно надо было дождаться его, доктора Мелцера, хладнокровно засунуть его в утробу зверя, о котором он не имеет никакого понятия, и надеяться на чудо! Наверно, они воображают, что какая-нибудь кишка или железа внутренней секреции выйдет мне навстречу и скажет: «Что-то я неправильно функционирую, полечи меня — и все будет прекрасно».
К нему не спеша подплывал еще один головастик, передняя часть его тела подергивалась, как нос любопытной собачонки. Но, как и первые два, он тут же повернулся и кинулся прочь. Может, в них-то и кроется корень зла, подумал доктор. Может, это паразиты и все дело в них?
Да, но… С таким же успехом может оказаться, что эта живность так или иначе необходима для благополучия коровы. Все та же неразрешенная задачи. Находишься в мире, о котором ничего не знаешь. Но если все здесь для тебя загадка, как разобраться, что нормально, а чтонет?
Ну, а раз ничего не понятно, пойдем дальше, решил доктор. И пошел.
Голубое озеро было довольно мелким, и вскоре он снова вышел на так называемую сушу. Стены опять сблизились.
Стены опять сблизились. Вскоре уже можно было коснуться обеих стен разом, протянув руки в стороны.
Доктор осветил фонариком узкий проход впереди — ярдов через двенадцать он упирался в стену. Тупик, подумал Мелцер. Надо поворачивать назад.
— Доктор, у вас все в порядке? — донесся до него голос капитана.
— Лучше некуда. Я проделал интереснейшее путешествие. А кстати, вы еще не заставили эту скотину разинуть рот?
— Мы делаем все возможное.
— Желаю удачи. Может быть, когда вам ответит Земля…
— Земля уже ответила. В земных зоопарках никто ничего не знает о космических коровах. Электрический шок на нее почему-то больше не действует, мы пускаем в ход всякие другие стимуляторы.
— Как я понимаю, толку от них нет.
— Пока нет. Один фотокорреспондент предложил разъять челюсти, мощными механическими зажимами. За ними уже послали, сейчас доставят.
— Делайте что хотите, — взмолился доктор. — Только ради всего святого откройте наконец эту окаянную пасть!
И доктор Мелцер сквозь зубы ругнул фотокорреспондентов, которым плевать, что с ним стрясется, лишь бы заполучить несколько фотоснимков позанятнее. Потом добавил пару теплых слов в адрес капитана, который втравил его в эту историю, и пустился в обратный путь.
Головастики как будто заинтересовались его путешествием. Они так и вертелись вокруг него, теперь он уже насчитал их с десяток. Они передвигались при помощи быстрых ударов хвоста, точно мелкие рыбешки; он видел таких давным-давно, еще на Земле, когда учился в медицинском колледже. Перед тем как рвануться вперед, головастики на миг замирали, и доктор наконец разглядел их как следует. К его удивлению, у них тоже оказалось два ряда глаз.
Видят ли эти глаза или они только рудиментарные? Если видят, значит, по крайней мере часть жизни головастики проводят вне организма коровы, в таких местах, где зрение может им понадобиться. Если же это только рудиментарные органы, то, во всяком случае, эти существа — потомки каких-то других, живущих в иной среде. Постараюсь поймать хоть одного, подумал доктор. Если удастся вытащить его наружу, я смогу основательно его изучить.
Если удастся вытащить его наружу, повторил доктор. При условии, конечно, что я сам-то выберусь.
Он снова побрел по озеру. Дошел до мелкого места, и тут его окликнули; теперь это был голос жены:
— Ларри, как ты там?
— Прекрасно. А как ребятишки?
— Они тут, со мной. Они тоже проснулись из-за суматохи, и я взяла их с собой.
— Почему же ты сразу мне не сказала?
— Не хотела тебя волновать.
— Это меня ни капельки не волнует. Обожаю милые семейные сборища. Но как же они утром пойдут в школу?
— Ну, один разок пропустят уроки, это не так страшно. Ведь такое не каждый день бывает!