— Ну какой дурак мог это сделать?
— Ричи Гомеа, сын Дороти. Он очень веселый.
— Нет! — закричал Пашка. — Так быть не может! Ты отнимаешь у меня тайну! Мне надоела твоя трезвость, Алиса Селезнева! Я тебя в последний раз предупреждаю: если ты не станешь наконец романтиком, наши пути разойдутся.
— Не кричи, Пашка, — сказала Алиса. — Дай-ка мне эту записку.
Алиса еще раз поглядела на записку.
— Почерк взрослый, — сказала она. — Но если человек намерен сообщить что-то важное, зачем ему писать только координаты?
На этот вопрос Пашка отвечать не захотел. Они неслись по волнам больше часа, а потом Пашка снизил скорость, и батискат поплыл, покачиваясь, взбираясь на океанские валы и легко скользя с них. Над волнами носились летучие рыбки. Одна из них залетела в батискат, Алиса поймала ее на пульте и выбросила обратно в воду. Потом Алиса открыла термос с чаем и достала бутерброды. Они позавтракали.
В тот момент, когда Алиса поднесла ко рту последний кусок бутерброда, раздался звонок — пульт сигнализировал, что батискат вышел в расчетную точку.
Океан вокруг был точно таким же, как и полчаса назад, — пустынным, мирным и могучим. Высоко пролетел альбатрос, летучие рыбки блестками отсвечивали под солнцем.
— Ну что? — спросил Пашка. — Начнем погружение?
Алиса задраила прозрачный колпак. Пашка начал осторожно выпускать воздух из цистерн. Заборная вода поступала в них, и батискат постепенно становился все тяжелее. Он погружался. Зеленая волна хлестнула по колпаку, в последний раз сверкнул луч солнца, скользнул по приборам, и сразу стало темнее.
Сколько раз уже Алиса опускалась в глубины океана, но всегда у нее сжималось сердце от сладкого предчувствия. Только что батискат был для океана чужим — он лишь касался воды дном. Но стоило ему уйти вглубь, как он превратился в одного из обитателей бездны, словно стал громадной рыбой или китом. И океан, такой пустой и почти безжизненный на поверхности, внутри оказывался населенным всякой живностью, которой и дела не было до батиската и тех человечков, что в нем сидели.
Сначала вода вокруг была светлой, зеленой, лучи солнца пронизывали ее. Небольшая акула скользнула рядом с батискатом, равнодушно глянув на него. Можно было различить полосы на ее боках и даже блеск маленького злобного глаза. Потом совсем рядом — только протяни руку — проплыла большая медуза, чуть шевеля длинными, почти прозрачными щупальцами. Стайка рыб слаженно совершила поворот, словно это были не рыбы, а корабли, и пошла в глубину, обгоняя батискат.
Постепенно темнота за бортом сгущалась. Пашка не спешил с погружением — он проверял приборы. Потом выпустил оба манипулятора, и длинные членистые руки высунулись по бокам батиската, раскрыли и снова сжали металлические пальцы, страшно испугав акулу. Все системы батиската работали отлично.
Алиса взглянула на приборы.
Температура воды понемногу падала — лучи солнца уже не прогревали ее. Вокруг царила вечерняя синь, и рыбы, проплывавшие рядом, казались черными тенями.
Пашка включил прожектора. Большой скат, попавший в луч, взмахнул крыльями и рванулся в сторону.
Батискат опускался по спирали.
Сто метров…
Сто двадцать метров…
Сто пятьдесят метров…
За бортом полная темнота. И рыбы, что встречаются там, сами имеют фонарики и огоньки. Они никогда не поднимаются к поверхности и привыкли жить под большим давлением.
Двести метров…
Двести тридцать метров…
Алиса включила отопление, в батискате стало холодно.
Триста метров…
Четыреста сорок…
— Вижу дно, — сказал Пашка.
Он направил луч прожектора вниз.
Дно было гладким, кое-где по нему были разбросаны крупные камни. В одном месте прожектор высветил бледную морскую звезду.
И больше ничего.
— Странно, — сказал Пашка.
— А ты думал, что здесь тебя ждут?
— Ничего я не думал. Давай искать. Может, потребуется осмотреть несколько километров дна.
Пашка набрал на пульте задание для батиската: разработать оптимальный маршрут, чтобы обследовать квадрат за квадратом весь участок дна. Человеческие глаза — далеко не лучший инструмент. Приборы скорее найдут то, что таится под слоем ила.
Подумав несколько секунд, батискат двинулся вперед. Он шел зигзагами, сам избирая маршрут. На дисплее этот маршрут накладывался на карту дна.
Так прошло минут двадцать. Ничего особенного за это время не случилось. Под батискатом тянулось серое почти ровное дно. Порой появлялись его обитатели: то проползет краб, то проплывет светящаяся большая креветка с глазами на длинных стебельках, то скользнет рыба, по боку которой тянется цепочка огоньков, отчего она становится похожей на пассажирский самолет.
— Гляди! — Пашка нажал на кнопку.
Батискат дернулся и замер. Под ним в слое глубоководного ила протянулась широкая волнистая полоса, будто там проползла огромная змея.
Пашка сразу же перевел батискат на ручное управление и направил его по следу.
— Наверное, это морской змей, — сказал Пашка. — Кто еще мог оставить такой след?
Они проплыли по следу метров триста. И тут он внезапно оборвался.
— Еще одна загадка, — вздохнул Пашка.
— Похоже, — сказала Алиса, — что змей опустился на дно, прополз по нему, а потом снова поплыл.