– Да что там. Может, утром старосту принесу. Он дает мне сто пятьдесят золотых, хочет, чтоб я вон что сделал…
А у Гонзы — то уж весь дом был вымерен, все ходы-выходы знал.
Вечером староста пошел с женою в трактир, а наш Гонза взял бутылку пивных дрожжей, намешал туда муки, получилась кашица. Вечером – бутылку в карман и опять идет туда. Как же войти? Подождал немного, видит – скотница несет в хлев корзину травы, он за ней, прокрался наверх, в горницу и — раз! — под кровать. Немного погодя возвращаются хозяева. Староста закрыл ставни, все позапирал и говорит жене:
– Если почувствуешь, что кто-то тащит простыню, ори громче! Вот плетка, я его отлуплю.
Выпили еще, вино хорошее, дорогое, и уснули. Гонза тихонько вылез, вынул из кармана свою бутылочку. Пара лежит, как две сардельки. Вылил он эти дрожжи в середку, между ними. Вот старостиха проснулась, хвать-по-хвать рукой:
– Ах ты свинья! Вот так пронесло тебя! Налакался винища!
– Да ну? В самом деле!
Свернул простыню и бросил ее под кровать, по крайней мере если придет, не узнает где. И опять заснули оба, как колоды.
Гонза схватил простыню, пробрался к двери – и вон!
Приходит домой. Отец спрашивает;– Где ты был?
– Сделал, о чем староста просил. Заработал сто пятьдесят золотых! Вот это дельце!
Утром, когда все батраки были уже в поле, Гонза берет загаженную простыню подмышку, приходит к дому старосты и начинает расстилать ее под окном. Тому стыдно, кричит:
– Не разворачивай, неси сюда в горницу! Заплатил ему сто пятьдесят золотых. Потом послал за дровосеком и говорит ему:
– Ничего с твоим сыном не сделаешь! Он вор, вором и останется. Да и вор-то ученый!
А Гонза уплатил за дрова, накупил родителям подарков. Вот сидят они за столом, едят, пьют. Гонза и говорит:
– Завтра такую штуку устрою, – век меня будут помнить!
Всех раззадорило, что же такое он украдет. Но он не сказал. Утром все разошлись из дому, кто куда. Гонза пошел на речку, раков там было полно. Поймал шестьдесят два рака. Потом сбегал в улице, купил там шестьдесят две свечи. Вечером регент звонит на молитву. На дворе уже темно, но костел открыт. Гонза – туда. Вынимает из мешка раков и каждому вставляет в клешни по-зажженной свече. Если раку что попало в клешни, – уж не выпустит. Вот Гонза распустил всех раков по костел, сам спрятался под клиросом за столбом. Костел уже ветхий был, столбы шатались. Положил перед собой лошадиную шкуру, приладил петлю, только задернуть остается. Регент глядит – в костеле множество огней, все двигаются. Страшно испугался, бросил звонить, бежит к священнику. Прибежал перепуганный, от страха слова не может выговорить:
– Я, я… – Наконец, выпалил: – Полон костел духов!
Священник как шальной помчался в ризницу. Один тоже боится, зовет с собой регента: «Пойдем вместе». Взяли требник, кадило, кропильницу. Влетели в церковь. Смотрит священник: что такое? Костел так и кишит огоньками. (Раков-то им впотьмах не видно. Вот читает он молитвы, святой водой кропит. Один огонек погас. Регент наступил на него, треснуло. Двинулись дальше. Тут Гонза вдруг как запоет:
– Я ангел, с небес спустился, за тобою, священник, явился!
Тот сейчас же отдает кропильницу регенту.
– Преподобный отец, возьмите и меня с собой!
– Не могу!
А Гонза поет громче прежнего:
– А еще мне сказали, чтоб мы регента взяли!
Сейчас же оба помчались, регент норовит забежать вперед. Прибежали они к столбу – и хлоп в мешок! Гонза затянул петлю, увязал мешок потуже, а поднять не может. Поволок по земле. Шкуру-то он заранее всю кругом проколол. Вышел на дорогу. Мешок так и стучит по камням. Священник терпит молча, а регент расстонался.
– Без креста нельзя попасть на небо, туда ведет крестный путь, – утешает его священник.
Потом проволок он их берегом, мешок так и покатился под откос. Регент не выдержал, начал браниться черным словом. А священник просит его:
– Не сквернословьте!
Вот тащит их Гонза через луг, прямо по болоту. – Мы в пруду! – кричит регент.
– Нет, нет, терпите! Мы – на первом небе, оно влажное!
С луга Гонза снова вышел на каменистую дорогу и вскоре благополучно притащил их к своему дому. У его матери были в сараюшке гуси. Вот он — и отнес их в этот сарайчик, к гусям. Гуси кричат:
– Га-га-га, га-га-га!
А в те времена там еще никто гусей не видал. Мать их из города принесла.
– Что это за речь? – спрашивает регент.
– Это мы в раю, среди иноплеменных народов. Оставил их Гонза до утра в сарае. Регент всю ночь ворочал, а священник терпел молча.
Утром Гонза выпустил гусей и навесил на сарай замок. Настал день, никто не звонит к обедне. Полон костел старух набился, а обедни нет. Дети пришли в школу-регента нет. Пошли по домам.
– Чего домой идете?
– Да учителя не было.
Стали искать их, разыскивали по всему селу, так и не нашли. Уже под вечер староста говорит:
– Не иначе как их этот дьявол Гонза украл. Но так ничего и не смог узнать.
А те двое уже проголодались, стонут, охают. Ночью отец вышел во двор, слышит голоса.
– Что у тебя там такое? – спрашивает Гонзу.
– Да вам-то что? Это мое дело!
– У тебя там люди!
– Никакие не люди, это поп с учителем.