Только дракон замолчал, я начала вертеться, чтобы задать кучу вопросов. На мои телодвижения Дракон сердито шикнул — Не егози, сиди тихо, а то ничего больше не скажу и будешь как дура сидеть без подарка. Мне ничего не оставалось делать, как прикусить свой язык и не перебивать собеседника. — Вы, люди научили нас, что за все нужно платить и мы стали такими же как и вы. — И в чем то мы благодарны вам за это, потому что благодаря своим знаниям и человеческой жадности мы смогли выжить. — Шло время мы так и жили торгуясь с вами по каждому пустяку, пока мы не поспорили с создательницей наших прародителей, которая приложила и к вашему созданию свою руку. Она доказывала нам, что не все люди одинаковые, но мы не соглашались с ней — И тогда она предложила нам, что если кто то из людей, не важно в каком мире предложит драконам хотя бы равноценную оплату за наши услуги, то мы будем обязаны помогать этому человеку всю его жизнь, а она сделает так, что мы сможем когда захотим перемещаться по мирам в любых ипостасях без разрешения Совета демиургов.
— Это было еще в те времена когда на Земле едва появились люди, а создавшие этот мир демиурги еще не родились. — Так что ты, сама того не ожидая умудрилась первой дать не только нам драконам мира Лабулэлирт Диравриникэ, но и всем драконам гораздо больше, чем мы смогли тебе дать. — Поэтому попытайся не казнить себя за смерть кого то из нас, а лучше начни думать сколько благодаря тебе родиться новых драконов, которые смогут нормально жить и путешествовать по мирам. После этих слов на моей руке проявился рисунок, глядя на который я начала успокаиваться и мечтать, что может быть мне разрешат усыновить какого-нибудь маленького дракончика, который поможет мне выбить из Сосискина его непробиваемый эгоизм.
— Получается Дашка первая, кто не пожидилась? раздался вдруг из темноты голос Сосискина. Захваченная разговором с Драконом я даже и не заметила в какой момент он к нам присоединился. — И что это за награду вы ей вручили, о которой я ничего не знаю? совершено не стесняясь что его застукали за постыдным делом, полез выяснять пес. Дракон совершил телом бросок, и замерев перед вопросительно смотрящим псом, покачиваясь как кобра поинтересовался — Тебя, маленький извращенец, разве не учили что подслушивать и подглядывать не хорошо? Сосискин ничуть не смущаясь парировал — А как тогда, что то можно узнать? И нетерпеливо виляя хвостом в мою сторону законючил-Давай уже хвастайся, чего тебе там всучили, а то я весь испереживался думая, что тебе опять десертный нож всучили. Я подошла к нему и протянула вперед свой личный Госхран. Увидев чем меня облагодетельствовали, он протяжно свистнул и выразил свое отношение к дару — Ну ни хрена себе струя, ни струиться ни фига, и ты об этом молчала? Я виновата пожала плечами. — Ну и гадина ты Дашка, если мне отчинили перчатку круче чем у Майкла Джексона, то я бы не стал прятать ее от друзей. Он демонстративно отвернулся и сел ко мне спиной, обижено бубня себе под нос — Кого я воспитал? — Я ночей не спал, подстилочкой своей ее укрывал, последний куском колбасы у себя изо рта вынимал, а она…? Мне стало стыдно и я подойдя к его скорбно застывшей спине, присев на корточки, с трудом обхватив его шею начала оправдываться. — Ну прости меня, он же не видим ни для кого и проявляется черти знает по какому принципу, вот я и забыла про него. Пес только угрюмо сопел в ответ, всем своим видом давая понять, что мои потуги стать кающейся Марией Магдалиной, его не впечатляют. Тогда я достала козырного туза — Ну хочешь я подарю тебе половину этих долбанных камней? Сосискин моментально оживился и быстро, боясь что передумаю, скомандовал — Дай поближе рассмотреть, чтоб я мог себе приглядеть достойную моральную компенсацию. Мое раскаянье протянуло ему руку и с удивлением заметило, что под светом луны дракончики начали мерцать и весь узор от этого начал переливаться и двигаться как живой. — Да стойте вы на месте, скачите как счетчик в хач-такси, раздосадовался пес. — Такие караты, что прям теряюсь как бы не продешевить, а у меня как назло ни лупы, ни ювелира проверенного под рукой нет, и вы еще тут половецкие пляски устраиваете. Увидев как Сосискин чуть не выгрызает камни у меня из руки, Дракон видимо не на шутку перепугался, что я останусь калекой и поспешил расстроить пса сообщением о том, что выколупать их не получится, что дескать это нанотехнология не поддается никаким воздействиям из вне. Чем я после этого откупилась от разобиженного в конец после такого сообщения пса, народу лучше не знать, просто поверьте на слово, на небольшую часть того что я отдала, можно было спокойно профинансировать строительство города на Марсе.
Заметно повеселевший разоритель ушел строить очередные финансовые планы, а я поинтересовалась, какие все у нас шансы на победу. Спаситель моей хваталки расстроено покачивая головой признался, что хотел бы сказать, да не может. И не потому что я вся из себя такая внезапная, или кто-то ему запретил, а потому что Ткань Всеобщего Знания уже давно порвалась под моим напором и Совет демиургов замучался ее штопать.
Заметно повеселевший разоритель ушел строить очередные финансовые планы, а я поинтересовалась, какие все у нас шансы на победу. Спаситель моей хваталки расстроено покачивая головой признался, что хотел бы сказать, да не может. И не потому что я вся из себя такая внезапная, или кто-то ему запретил, а потому что Ткань Всеобщего Знания уже давно порвалась под моим напором и Совет демиургов замучался ее штопать. — Понимаешь, Дарья, ты отличаешься во всем от своих предшественниц. Я насупилась — Ты уже не знаю какой по счету, кто мне говорит что я неправильная, а я, между прочим, молчу, что все происходящее как то не вписывается в рамки фентэзи. — Ты что уже сама забыла что жизнь это не фентэзи, это только в книжках пишут про непобедимость Избранных, доставшейся ей по наследству от родителей, про то что ей все обязаны помогать, а она за это играючи справиться с самым главным злодеем? насмешливо поинтересовался оппонент и продолжил развивать свою мысль. — Да не бывает канона для Избранной, они все живые люди и нелюди и поэтому среди них есть наивные девочки, с романтической чепухой в голове, расчетливые стервы, фанатички свято, верящие что добро победит зло, бравирующие своими мечами и фаерболами амазонки, любительницы экстрима, бездарные актрисы, художницы и певицы, мечтающие о мировой славе, идеалистки, желающие изменить мир к лучшему, скучающие домохозяйки, коротающие время за просмотром «Магазина на диване» и от этого купившиеся на заманчивые предложения и просто разочаровавшиеся в жизни женщины, пытающиеся из последний сил запрыгнуть в уходящий вагон. Я была полностью согласна с Драконом, потому что давно знала, что образ героя почти всегда рисует народ. Но чертик, сидящий во мне, подстрекаемый извечным женским любопытством, дернул меня за язык уточнить, чем же все таки я отличаюсь, что Ученый Совет творцов не покладая рук трудиться ниткой и иголкой. — Да потому что такой нахальной, хамовито-деловитой россиянки, у которой совесть смотрит в пол глаза на разгул твоего стяжательства тут еще не было, все как то скромнее были, голосом первого президента России, проинформировал Лабудинский Максим Галкин. Тут я взъерепиналсь, кому приятно когда ему говорят что он хамло трамвайное. — Знаешь что, закипел весь мой разобиженный характер, если бы эти Избранные фифы пережили перестройку, пару дефолтов, песни группы «На-на» из каждого окна, ножки Буша по праздникам и ежеминутную рекламу с Тетей Асей, неизвестно кто бы из нас хуже себя вел. — А не можешь сказать как мне головы своей не лишиться, так лучше промолчи, а не читай мне нотации, то же мне председатель жюри конкурса на самую воспитанную леди. Закончив отбрехиваться, я развернулась пойти искать Сосискина, чтобы попытаться поспать хотя бы пару часов. — Да не знаю я как тебе помочь, с мукой в голосе крикнул мне в след Дракон, помни только одно — Победить, это не значит убить.