В лавке за прилавком сидел тролль. Горилло-шкафо-подобный, покрытый рыжей шерстью мужик, развалившийся за прилавком и громко чавкающий. Он окинув нас ленивым взглядом, скривился при виде веселой расцветочки моего костюма и сочтя нас явно не серьезными покупателями, уткнулся в огромную лоханку и продолжил методично работать челюстями. Я огляделась. Все стены, витрины и прилавки были завалены всякими непонятными для меня железяками, кольчугами, а по углам стояли броне-майки, броне-кальсоны и различной модификации кастрюли на голову. При виде всего этого, я сразу почувствовала себя на месте жутко ревнивой жены, которая вечно везде таскается за мужем и поэтому вместо того чтобы жаловаться по телефону маме на мужа-козла, вынуждена находится в магазине торгующим автозапчастями. Только ей за ее мучения вполне могла перепасть дешевенькая помада, изготовленная в подвале руками трудолюбивых въетнамцев, то мне от хронически безденежного Сивки такой роскоши можно было не ожидать. С отсутствующим видом я рассматривала все эти мечи, кинжалы, сабли, рапиры и то, что я не знаю как называется, потому что холодное оружие всегда было вне сферы моих интересов. Никакой блеск стали, изящество рун, пробегающих по клинкам, гарды в виде оскалившихся драконов, не могли меня заставить выдохнуть страшное женское «ХОЧУ». Мне было глубок фиолетово на каменья украшавшие рукоятки этих хреновин, потому что единственные каменья которые могли бы вызвать во мне интерес — это каменья в ювелирных изделиях.
Мне было глубок фиолетово на каменья украшавшие рукоятки этих хреновин, потому что единственные каменья которые могли бы вызвать во мне интерес — это каменья в ювелирных изделиях. Если для кого то меч и был продолжением руки, то у меня эти фаллические символы не вызывали никакого желания продолжить ими даже мизинец на ноге. Что бы потянуть время до оглашения отрицательного результата нахождения здесь, я подозвала восторженно пялившегося на волнообразный дрын Сивку и на ушко спросила. — Сивка, а вот когда мы шли к Яфону я там с девкой видела похожего мужика, только он поменьше был в габаритах, это был тоже тролль? — Нет Дариа, это полукровка, видимо его мать была человеческая женщина или орка. Я нервно закашлялась, а Сивка скабрезно улыбаясь добавил- Ну среди женщин всегда найдутся любительницы в некотором роде выдающихся частей тела мужчин. У меня совершено не было желания просвещать Сивку о преследующим многих мужиков заблуждения о ценности размеров кое-чего, и поэтому я отошла к стенду с какими-то топориками. Очень быстро устав натирать себе глаза об этот металлоломом, я направилась к прилавку с кинжалами. В конце концов уходить без покупки было неудобно, мы ж побеспокоили звоном колокольчика у двери такого занятого товарища, да и кинжал будет неплохой заменой тупого кухонного ножа, за который я взяла манеру хвататься. Поковырявшись с умным видом в куче кинжалов, я выбрала украшенный всего одним скромным мутноватым камешком тесак, напоминающий мамин любимый разделочный нож. — Сколько, спросила я подойдя к местному продавцу-кассиру. -50 золотых это работа мастера Громоглода Младшего, дыхнул мне в лицо вчерашними щами приветливый продавец. Услышав сумму я протяжно свистнула. Нет, я теперь такая богатая, что все обитатели Рублевки нищета против меня, но отдавать такие деньги за кусок металла, да еще без алмаза Граф Орлов на рукоятке, показалось мне верхом расточительства. — Дариа не раздумывай, бери это вполне приемлемая цена, мастер Громоглод Младший не так известен как Громоглод Старший, начал убеждать тот, кто отвалил 20 золотых за тряпку которая от силы тянула на 5 медяшек. (После получения сдачи от продавщицы булок, я уже имела представление о том, что тут явно не знали что такое инфляция и высокие цены). Я с жалостью посмотрела на удобно лежащий в ладони кинжал и тихонько поинтересовалась у Сивки сколько процентов скидки я могу выжать из этого симпатяжки? — Не хочу тебя расстраивать, но если ты скинешь хотя бы пол золотого, то завтра у нас поднимется на небе четвертая луна. Я не желала сдаваться просто так и выпускать из своих цепких ручонок то, что в них попало, даже если мне это на фиг не надо. Ничего не поделаешь, мы женщины все такие, цапнем что то, а потом думаем «А на хрена я это купила да еще за такие деньги». -Я попробую Сивка, если не получится уйдем, попытка не пытка. — Дариа, мы можем позвать Сосискина, если он так тебе понравился, особо не веря в чудо отозвался любитель покупать не торгуясь. — Я смотрю Сивка, у тебя задница уже зажила и ты уже не боишься лишится еще одной ее части. — Если мы его позовем, он тебе пол филея отглодает только за то, что ты меня сюда затащил, учти я тебя сдам при первой возможности и скажу что ты еще подбивал меня купить этот кинжал, мне свое здоровье дороже. От таких несправедливых с его точки зрения слов, Сивка задохнулся от возмущения, но мне было не до него. Я нацелилась торговаться до победного, зря что ль к бабушке на работу постоянно ходила и она меня учила сбивать цену. Да она меня лично придушит, если узнает что я ее посрамила в глазах коллеги по работе. Начать решила издалека. — Уважаемый, я с рождения копила на подарок для отца к его выходу на пенсию, но у меня не хватает несколько монет, вы не могли в честь завтрашнего бракосочетания дочери многоуважаемого градоправителя уступить мне его за 45 золотых. — 50, равнодушно ответил тролль, даже не посмотрев в мою сторону. — Живу я на границе Империи, но услышав что в вашей лавке продаются изделия работы мастера Громкохрюка Среднего я потратила долгий путь, отбиваясь перочинным ножом от насильников и грабителей, чтобы порадовать больного отца, а вы не хотите уступить мне пару монеток, продолжала гундосить я.
-50 золотых, и не Громкохрюка Среднего, а Громоглода Младшего, все так же равнодушно ответил он. Волосатый бизнесмен явно не хотел идти мне на встречу. Я вздохнула и выудила из своей памяти те незабываемые минуты, которые провела отчаянно торгуясь в каждой лавочке арабской страны, в которой бывала Для пущего раззадоривания вспомнила Стамбульский базар и Тунисскую медину и ринулась в бой. -40 или я покидаю эту лавку детских игрушек.- 50 уже заинтересовано ответил хозяин скобяной лавки. -35 или я сажусь на крыльцо твоей лавки и буду говорить каждому входящему что ты продаешь крысючьи подделки. Видимо крысючьи подделки больное место всех местных произоводителей, потому как через минутное молчание, мучительно сопя он выдавил- 49 золотых и 99 серебрушек. -30 или я скажу градоправителю что ты скрываешься от налогов и ведешь черную бухгалтерию.- 49 и 98 сквозь зубы процедил он в ответ. Ха, видимо не так тут чисто с бухгалтерией, коли волосатик поплыл, захлопала я про себя в ладошки. -25 или я донесу Императору что ты не только утаиваешь налоги, но и поставляешь оружие Темному лорду, вот он обрадуется там как раз недобор в гарнизон на границу. — Демон с тобой 49 и половина золотого и проваливай отсюда, взревел он в ответ на мои инсинуации. — 20 или завтра дам на тебя наводку темному колдуну, он как раз ищет подопытного для нового эксперимента, пропела я на эти попытки меня разжалобить. Тролль налился кровью и нависнув надо мной заорал так, что со стен попадал почти весь арсенал -49 и чтоб духу твоего тут не было. Еще через полчаса моего откровенного шантажа и беспочвенных наездов я мило предложила — 15, бесплатные ножны, мешок с эмблемой магазина и 50 % скидка на все последующие товары. — Забирай и проваливай отсюда, почти плакал тролль кидая мне ножны. Я неторопливо отсчитала 15 серебряных монет и положила их перед под его налитым яростью взглядом на прилавок, и улыбнулась улыбкой крокодила. Зря он думал что уже отделался от меня, я еще не отомстила за то, что он не осведомился о моем драгоценном здоровье и не предложил чашечку кофЫ, когда я осчастливила его магазин своим визитом, и плевать что тут кофия нету, мог бы предложить чего-нибудь другого. — Ты что издеваешься, прохрипел эта мерзкая жадина. — А разве я говорила что то за золото, дорогой ты же не хочешь что бы завтра весь город узнал как ты обманываешь покупателей, наивно хлопая ресничками пропела моя стервозность. После милой и продуктивной для меня беседы, я получила назад 10 серебрушек, еще один уже богато украшенный крупными камнями кинжал, практически невесомую длинную кольчугу (на фиг не нужна, но мне хотелось сделать правнуку Кин-Конга приятное) и статус почетного клиента со скидкой в 80 % на все кроме брони для тела. Я здраво рассудила что эти железки замучаешься снимать, когда в туалет захочешь или спину почесать. Я бы могла вырвать еще какую-нибудь железку и увеличить размер скидки до 90 %, но надо же было троллю чем то расплачиваться за визит лекарю, после разговора со мной. Оставив тролля пребывать в прединфактном состоянии, пожав ему руку на прощание со словами «С вами было приятно иметь дело», направилась с вещами на выход. — Дариа, но ты забыла купить меч, каким то остраненым от всего мирского голосом проговорил мне в спину Сивка. — А я просто не почувствовала его тут, наверное мой меч лежит ждет меня в другом месте, повернувшись на ходу ответила я и впечаталась кому то в грудь. — Смотри куда прешь шлюха, раздалось у меня над макушкой. — Прет дерьмо у тебя из ушей урод, отвесила я ответный комплиманс и подняв глаза с встретилась с полыхающими злостью красными глазами беловолосого мужика. — Так быстро добивай его и валим отсюда, поддержала меня гордость. — Рот закрой, а то кишки простудишь упыриный выкормыш, презрительно процедив, я отодвинув его с пути, пошла вперед. Но когда я практически открыла дверь, почувствовала на себе сжавшие мое плечо руку. Наглая тварь, посмотрю как ты запоешь когда я тебя найду. Молись всем богам что я сейчас тороплюсь забрать свой заказ, но я обязательно найду тебя и покажу как дроу учат уважению, прошипел униженный и оскорбленный.
Но когда я практически открыла дверь, почувствовала на себе сжавшие мое плечо руку. Наглая тварь, посмотрю как ты запоешь когда я тебя найду. Молись всем богам что я сейчас тороплюсь забрать свой заказ, но я обязательно найду тебя и покажу как дроу учат уважению, прошипел униженный и оскорбленный. — Пою я фальшиво, окрысилась я и не поворачиваясь стряхнула его руку с плеча. Я медленно вышла на улицу, и трясущимися от ярости руками наплевав на всю конспирацию, прикурила. Какая то мразь посмела мне нахамить, тоже мне нахер козырь дивный нашелся, убивала бы на месте таких уродов. Хлопнула дверь и ко мне подлетел перепуганный до дрожи в копытах Сивка. — Дариа, что ты наделала, закудахтал он, — ты только что нанесла смертельное оскорбление Хозяину подлунного города, он жестоко расправляется даже за косой взгляд в его сторону. Судя по вибрациям Сивки, я только что наехала на местного авторитета. — Вам надо срочно бежать из города, еще пара часов и вы не сможете покинуть его пределы, даже в доме градоправителя он вас найдет. Закончив наводить на меня ужас, он схватив меня за рукав рубашки зубами потянул за собой. — Сивка, если мы сейчас уйдем из города, то через пару часов он пустится в погоню и настигнет нас на дороге, а я всегда мечтала умереть в кровати, а не сдохнуть как подзаборная пьянь на обочине жизни, весь мой характер встал в позу. — И вообще никто из мужчин в моей семье никогда не показывал убегая от противника свои тылы, исключения составляли тактические отступления при появлении сторожа сада, куда они совершали налет за яблоками. — Причем тут мужчины, заорал Сивка, ты не мужчина, ты женщина, нет ты даже не женщина, ты Избранная, ты не имеешь права погибнуть от своего невоздерженого языка — А я и лошадь я и бык, я и баба и мужик. — Так что расслабься, никуда я не побегу, у меня богатый опыт общения с такими типами, разрулю ситуацию, отмахнулся великий русский авось. — Нет, ты не понимаешь, он не станет слушать твои извинения, он просто убьет тебя — Поверь мой наивный друг, такие как он сразу не убивают, им нравится смотреть как они причиняют кому то боль. — В крайнем случае я всегда могу показать свои крылья. — Он может просто метнуть в тебя кинжал, а потом только увидит их, практически рыдал этот трус. — Ну значит сегодня работаешь осветителем, включишь свой рог на всю мощность, Сосискин будет молится на мой светлый образ, а я буду вертеться как курица-гриль, что бы он увидел мою спину. — Все, хорош барагузить, веди меня в магазин с платьями, буду себе приличный саван подбирать, а то в тех тряпках, что вы мне купили даже умирать стыдно, не то что мужика принять. Глядя на меня как на приговоренного к казни, Сивка попеременно вздыхая и охая повел меня на другую улицу. По дороге глядя на мое спокойное лицо, он видимо решил что какой то дроу мне как слону дробина, и значительно повеселел. Едва мы дошли до местного универмага, он как истинный мужик, сказав что побежит к градопровиделю, смылся, наказав не скучать и никуда не уходить без него. С самым независимым лицом я вошла в бутик и поняла, что Сивка очень хотел реабилитироваться за косяк с сарафанчиком в плюшки-булочки, купленный в магазине крысючих подделок под видом последней новинки прошлой гномьей коллекции. Я попала в мир гламура, причем гламура с большой буквы. Если бы сюда попал Сергей Зверев, то эта звезда в шоке забыл бы даже как ругаться матом. Платья, рубашки, юбки, какие то совершено невозможные конструкции из ткани, жилетки всех цветов и оттенков щедро были украшены бантиками, рюшечками, оборочками, вышивкой, воланчиками, кружавчеками, стразиками, перышками и аппликациями из шкур натуральных чебурашек самого разного окраса. Стройными рядами стояли такие же нарядные сапожки и туфельки на головокружительных каблуках. В воздухе удушающее пахло сладкими духами, а на резных банкетках лежали всевозможные думочки и подушечки. Увиденный мной причал для блондинок мало напоминал посещаемые мной магазины спортивной одежды и мне со страшной силой захотелось смыться отсюда.
Но взглянув на свой попугайский наряд я укорив себя за малодушие, решительно двинулась вдоль вешалок и манекенов. — Чем я могу Вам помочь? отвлек меня от поисков наименее гламуристого прикида мелодичный голосок. Я недовольно повернулась и посмотрела на симпатичную эльфийскую полукровку, которая профессионально улыбалась мне. Видимо местные управляющие периодически проводили обслуживающему персоналу тренинги по работе с клиентами, если она даже в такой чувырле как я, она углядела потенциальный кошелек. Но куда им наивным средневековым менеджерам по продажам тягаться с поднаторевшими в их отшивании московскими покупателями. Если бы тут бывали тетки из наших краев, то вместо того чтобы испугано отшатнутся и позорно бежать в какую то подсобку от фразы «Вы можете помочь мне помочь только материально», произнесенную со самым зверским выражением лица, она бы просто мило посмеялась и не стала бы мне отсвечивать. Наконец я выбрала самое скромное в этом фейерверке оглушающей роскоши платье, в тон ей рубашку, платок и туфли на самом низком каблуке, которые я в обычной жизни не отдела бы под расстрелом из за его высоты. Приметив отгороженную красивой шторой половину магазина, посчитав ее за примерочную я пошла мерить вещи. Но вместо примерочной я попала в царство эротического белья. Уж на что я спокойно отношусь к таким вещам, предпочитая чулкам плотные колготки, а ажурным — лифчики в которых грудь не вываливается при каждом шаге, но тут даже мне захотелось почувствовать себя красоткой из журнала для взрослых. Всевозможные корсеты, полупрозрачные пеньюары, шелковые чулки, игривые подвязки так и призывали померить их. Это была работа какой-нибудь талантливой гномки, а в то что это изделия их знаменитых мастериц я не сомневалась ни минуты, держа в руках корсет. Сразу чувствовалось что гномки знали толк не только в удовольствии, но и в удобствах. Уж не знаю какому инквизитору пришла «гениальнейшая» идея зашнуровывать корсет сзади. Дураку же понятно, что спереди женщине это сделать удобнее и быстрее. Я не знаю как в прошлые века мужчины воевали в этими шнурками и крючочками сзади в стремлении побыстрее добраться до столь манящих их частей тела, но наши мужики до сих пор часами путаются в застежках лифчика. Тут же создатель корсета расположил шнуровку спереди, облегчая мне задачу по облачению в постельные доспехи. Местные зеркала отразили мисс Плейбой не знаю за какой месяц. Белый корсет с родными стрингами (как знала сегодня привела в порядок зону бикини, а то выглядывающая из под них прическа аля Анжела Девис вызывала бы диссонанс во всем образе) прекрасно оттеняли мой загар и выгодно подчеркивали все нужные вогнутости и выпуклости, ноги в чулках с кружными подвязками да еще обутые в туфли на довольно высоком каблуке, казались ходулями. Обычно я подчеркиваю их длину и красоту ладно сидящими джинсами и дорогими удобными кроссовками, а не разрезами по самое не балуйся, именуемые среди наиболее смелых девушек «Иди за мной», но сейчас я признала возможности шпилек. Мне сразу захотелось стать мадам Помпадур, заиметь бархотку с камеей на шею, высокий белокурый парик со страусиным пером, на вздымающуюся грудь — пикантную мушку, а у ног чтоб непременно был Людовик XVI. И когда я в своих мечтах дошла до того момента, когда Людовик переписывал на мое имя Версаль и все прилегающие к нему территории включая Париж, в комнату ввалился эльф, явно прискакавший разбираться кто так напугал его сотрудника. Ввалился и сделав и без того не маленькие глаза неприлично большими, восторженно шевеля ушами и плотоядно облизываясь, вылупился на меня. Я выжидательно уставилась на этого вуйеариста, мол ты только посмотреть зашел или может ответно что то покажешь. Пауза затягивалась, я совершенно не собиралась визжать и метаться в поисках вещей для прикрытия телес, пусть посмотрит на то, что ему не обломится, но его масляно заблестевшие глазки стали наводить на меня тоску. Наконец я сказала — Ну что чего стоим, кого ждем, когда платить будем.
Он не реагировал, судя по его обалдевшему виду он грезил наяву и представлял как будет рассупонивать на мне эту сбрую и что же еще такого интересного можно у меня увидеть. Следующая фраза заставила его отмереть — Золотой, или я сворачиваю просмотр. А что, надо же мне было как то компенсировать 5 серебрушек оставленных в оружейной лавке. Да, да, конечно, сейчас, залопотал этот любитель клубнички, хлопая у себя по карманам. Наконец он нашарил в кармане мешочек и не открывая от меня глаз, вытащил золотую монетку и протянул ее мне. Я усмехаясь забрала ее из его трясущейся конечности и демонстративно сунула в вырез корсета. Его потные похотливые ручонки, которые потянулись к вожделенным тесемочкам и веревочкам, бессильно упали когда он услышал — Теперь вали отсюда, ты заплатил только за поглядеть, на потрогать у тебя средств не хватит, а откроешь свою пасть возмущаться, я заору так, что сбежится пол города и все узнают что ты меня изнасиловал прям на своем рабочем месте. А потом посмотрю насколько после этого у тебя упадет не только выручка. Посмотрев на меня как ребенок, у которого отняли конфету, обиженный ушастый ловелас, тоскливо вздыхая удалился и оставил меня одну. Я быстро сняла вещички, призванные раззадоривать мужскую часть населения в любом мире, и переоделась в выбранные мной вещи. Увиденное вполне меня устроило, темно синий сарафан, бледно голубая рубашка, все с минимальным количеством вышивки, как говорится скромненько и со вкусом. Правда каблук мог быть поменьше, но изготовитель обуви и владелец магазина считали иначе. Напоследок замотав голову белым платком на манер чалмы, слегка подкрасившись и подушившись в выуженным из косметички пробником моих любимых духов, моя душенька лебедушкой проплыла по направлению к кассе. За прилавком стоял тот же самый эльф, и судя по приклеенной улыбке, он уже взял себя в руки. Когда я подошла расплатится, он вежливо поинтересовался не та ли я ларда, что только что практически разорила достопочтимого оружейника Гроходрюха. От этих слов меня всю перекорежило, терпеть не могу тех, кто подглядывает и подслушивает, в лавке мы были трое, значит этот чекист-надомник стоял под дверью и подслушивал. — Я смотрю у вас уши не только очень большие, но и через чур чуткие, но я могу лично в полевых условиях и без наркоза провести операцию по их уменьшению, чтобы некоторые не отирались под чужими дверями и не разносили сплетни. — Что вы ларда, я и не думал подслушивать, просто я послал своего домашнего духа к уважаемому Гроходрюху с приглашением на ужин, и он стал невольным свидетелем вашего разговора. Я не была настроена миндальничать и поэтому сурово изрекла — Значит мы не будем тратить время друг друга по напрасну, вы мне просто скажите реальную стоимость этой вещи, чуть-чуть добавите себе на жизнь и мы разойдемся как в море корабли.
Вот так мне практически задаром достался наряд, за который другая бы отдала довольно приличные деньги. Пока Сивки не было, я заприметив на противоположной стороне кафешку под навесом, отправилась туда отдохнуть слегка перекусить, что не говори мотать нервы окружающим весьма утомительное занятие. Очередная полуэльфийка принесла мне восхитительно пахнувшую чашку с каким то напитком и умопомрачительное пирожное. Избавившись от комплексов, порожденных жадностью Сосискина при выборе мне одежды, я смогла спокойно рассмотреть сидящих вместе со мной в кафе и проходящих мимо по улице людей. Если с внешним видом представителей иных рас мне все было понятно, то я никак не могла понять что меня настораживает в людях. И как не странно, но окружающих съедал такой же нездоровый интерес ко мне. В очередной раз поймав на себе взгляды проходящей мимо компании девушек, я не удержалась и полезла в сумку за зеркалом, думая что у меня потекла тушь. С боевой раскраской все к счастью было в порядке, но глядя на свое отражение я поняла в чем заключается подвох. Мы всегда безошибочно выделяем в толпе прохожих иностранца. Чем то он неуловимо отличается от нас, толи черты лица чуть другие, толи выражение глаз, толи походка и посадка головы, вроде такой же как и все прохожие, но мы всегда поймем что он иностранец.
Моя легенда в очередной раз дала трещину, затеряться в толпе не получится, за что очередное человеческое спасибо трем весельчакам. От невеселых мыслей меня отвлек вернувшийся Сивка, нашедший меня в кафешке. Он сиял как тульский пряник, градоправитель уже не надеявшийся на его появление, был настолько счастлив, что даже не поинтересовался где его носило столько времени. — Я так спешил к тебе, что отказался даже от ужина, а там знаешь какие вины подаются, сделал прямой намек вымогатель. — Ну давай веди меня в рюмочную, только не долго нам еще Сосискину еду покупать, поддалась моя уступчивость. По дороге к точке разлива алкогольных напитков, к счастью нам попалась мясная лавка, где я не торгуясь отоварилась по полной, в противном случае меня ждала бы приличная истерика, а мою пятую точку пузырек зеленки. Поплутав в каких-то переулках, мы наконец добрались до забегаловки, где наливали не только пепси. Увидев размер ведерочка, в котором плескалось заказанное Сивкой пойло, мне бы дуре подбить его стремление надраться прям на взлете, но я ушла в свои мысли, а когда через какое то время вернулась с небес на землю, Сивка был уже тепленький. Быть санитаркой и тащить на себя в голову раненого водкой бойца мне совершено не хотелось, да и опыта транспортировки пьяных единорогов у меня не было. Вот пьяного мужика, а если постараться то и двух, это я пожалуйста, а вот заплетающегося четырьмя ногами единорога увы не доводилось таскать домой. Но именно в этом качестве мне пришлось выступить. По дороге к постоялому двору для начала Сивке приспичило посетить ювелира. Оказывается, насмотревшись на меня, ему очень захотелось украсить свои уши сережками. Потом был художник, слава богу гном из молодых живописцев, который осуществил давнюю мечту Сивки, нарисовав на непострадавшем от зубов Сосискина боку, русалку. Только вместо головы у нее был череп, а в руках она держала пузатую бутылку и огромную кружку. Все это обрамляла надпись, правда мне не сказали что та было написано, но подозреваю что «Все бабы б. и». На вопрос чем он вообще за все расплачивается, Сивка пробухтел что-то невразумительное, а на вопрос как он завтра будет участвовать в предстоящей церемонии, он просто меня послал по матерной. Пьяный, поющий во всю глотку местные скабрезнее частушки, с хреновой тучей всяких колечек и прочих сережек сверкающих в обоих ушах и трясущий браслетом, продетым в ноздри, с пятном от зеленки на одном боку и с совсем не с невинным цветочком на другом, подмигивающий всем проходящим девушкам абсолютно пьяным глазом Сивка, вызывал у прохожих примерно те же чувства, которые я вызывала у них по утру. Двух потрясений город мог и не пережить, надо было заканчивать сольный номер Сивки как можно быстрее, но такси тут не ездили, а мы до кучи еще и заблудились. Как всегда в такой ситуации только что буквально кишевший под ногами народ, испарился. Я уже не надеялась найти хотя бы умертвие, когда услышала впереди шаги. Я полетела на этот звук и выпалила — Простите, Вы не подскажите как мне пройти к постоялому двору «Спотыкач», а то мы с моим другом заблудились. Последние слова я произносила по слогам. На меня улыбаясь смотрел ОРК. Авторы любовных романов, когда описывают первую встречу главной дурочки с ее ожившей девичьем мечтой, в таких случаях пишут: «Ее сердце затрепыхалось испуганной птицей, от прерывистого дыхания грудь волновалась как бурная река, глаза распахнулись в немом восхищении…» ну и дальше по списку. Авторитетно заявляю — врут, причем нагло и безбожно. Когда я увидела воочию мужчину своей мечты, я его тут же захотела, прям сейчас и немедленно и если бы не пьяный в хлам Сивка, требовавший буксировки в стойло и голодный Сосискин, я бы его изнасиловала не сходя с этого места. Нет это не был мой далекий Хришенька, это был совершено другой орк, но он был почти такой же, и мне пришлось впиться ногтями себе в ладони, чтобы привезти себя в чувство, а не пытаться прикинуть какую позу из Камасутры я хотела бы испробовать с ним первой.
Орк смотрел на меня с ленивой усмешкой, прекрасно осознавая какое впечатление он на меня произвел. — Кого же прекрасная ларда имеет в друзьях, промурлыкал этот похититель моего сердца. Голос был достаточно грубоват, и поэтому я смогла отмереть и усмехнувшись сказала — Я его не имею, я его домой пьяного веду, и показала на пытавшегося уже лечь спать под забором Сивку. Орк увидя моего пьяненького коняшку заржал, и подойдя к нему легко взвалил на плечо. Не обращая на меня никакого внимания этот тяжелоатлет двинулся вперед. За ним как японка в традиционной обуви, выворачивая ноги на каждом шагу, отчаянно мечтая оказаться на месте Сивки, семенила я. Сивка как все пьяные ходил по кругу, это я выяснила примерно через пять минут, когда увидела знакомый постоялый двор. Вежливо поблагодарив скинувшего с плеча как мешок с картошкой Сивку орка, я с сожалением вздохнув зашла практически в родные пенаты. Попросив Яфона забрать валяющегося у ворот пропьянота, бегом направилась кормить Сосискина. Если бы не целая корзина копченостей и довольно приличный кусок мяса, меня бы порвали на части. Сосискин поглощал еду быстрее чем мающийся похмельем поглощает бутылку пива. В процессе его насыщения я похвалилась покупками и в красках расписала свой поход по местным торговым центрам. Пес похвалил меня за мою бережливость, но при этом он заявил что сумел бы сторговаться еще дешевле. Пребывая в воспоминания об орке, я даже не стала его разубеждать в обратном. Если ему хочется думать, что кто-то бы заплатил целый золотой за счастье видеть его в корсете, то кто я такая чтоб его разубеждать. Наконец он насытился и великодушно согласился сопровождать меня к ужину. На мое счастье кухарка вернулась и я вполне нормально поела. — А народу то на этой малине прибавилось, заметил прибывающий в крайне благодушном настроении Сосискин. И действительно, почти все столики в зале были заняты, и народ методично опрокидывал в себя кто рюмки, кто кружки, а кто то пил прям из горла. Да и контигентец демонстрировал лица, не отягощенные интеллектом. На нашу беду к столику подошел чуть отрезвевший Сивка и затребовал себе выпивку. Яфор приволок нам на стол ведро бормотухи, а для меня маленький кувшинчик гномьего вина. Гномье вино…что я могу сказать об этом, те из нас кто помнит что такое настоящее вино, тот поймет что я испытала, когда сделала глоток. Это был совсем не амброзия. — Портвейн Три топора, вынесла свой вердикт печень и порекомендовала воздержаться от дальнейшего распития. Видя скорченый мной кисляк, до сих пор не нюхавший даже пробку, признававший только запах колбасы и вкус отборной вырезки пес, потребовал капнуть себе в мою пустую тарелку. Лакнув, этот юный алкоголик признал, что гномы таки умеют делать вино, а я зажралась. Как на грех в этот момент крепленая червивка сделала свое черное дело, в голове слегка зашумело, и мне похорошело. Рядом нарисовался гном с какой то мандулой и спросил что прекрасная ларда хочет услышать. Ларда все еще пребывающая в романтическом настроении пожелала что-нибудь лирическое. Гном поклонился и через минуту аккомпанируя себя на этой бандуре запел. Голос был хороший, играл он превосходно, только от мотива и слов у меня сводило скулы. Естественно этот местный акынистый бард пел о прекрасном воине, отправившимся в поход против Темного лорда, а его верная жена нацепив пояс верности осталась вышивать под окошком. И все эти саратовские страдания тянулись куплетов пятьдесят. Когда он наконец заткнулся, какой то заплетающийся голос, звучаший рядом со мной произнес «А повеселей слабать можешь, но только не Мурку». Холодея от догадки я повернулась и увидела пьяного Сосискина и валяющийся рядом пустой графинчик из под вина. Пока я приходила в себя, этот свинтус доковылял до барда, попросил какого-то гоблина подсадить его за стойку, и что то зашептал на ухо гному. Тот начал перебирать струны подбирая мотив, пес утвердительно кивнул, через минуту зал взорвало:
Алёшка жарил на баяне,